|
Напротив, этот, с позволения сказать «адаптер» разрывает эстетическую законченность формы номер пять. Херня какая‑то, а не адаптер. Так что даже хочется его чем‑нибудь прикрыть. Например, металлическим передником с рисуночком в виде лаврового листка. Нет, сперва стоит потребовать объяснений от Нетланы, зачем ей понадобился столь странный стыковочный узел. Для передачи псевдополовой информации больше бы подошло легко контролируемое кабельное соединение через последовательный порт.
Но Нетлана уже устроилась на анахронистической кровати под шелковым розовым балдахином. К запаху машинного масла, смазки и резины добавились абсолютно неизвестные Комму ароматы. Гниющей органики, что ли, кала? – Это духи, «Нетлана номер пять». Иди ко мне, дурашка неотесанный. Шипы спрячь, ежик … – А эта штука выдержит нас обоих? В тебе центнер, во мне еще больше. – Да я ее прострочила углеволокном, не дрейфь. А теперь позиционируйся вот так… Нет, так только жлобы‑звероботы делают, добавь еще двадцать градусов вокруг продольной оси… Ты что, малыш, без триангуляции по спутниковым сигналам неспособен правильно зафиксироваться на женщине? – Ты предлагаешь мне лечь прямо на тебя, Нетлана? – он заметил, что ему даже не захотелось назвать ее Р37. – Да я же свалюсь, головной капсулой прямо в пол. Как соблюсти центровку‑то? По‑моему, так передавать информацию, даже псевдополовую, просто глупость. В поле зрения возникла схема устойчивого спаренного расположения корпусов Комма и Нетланы: вид сверху, сбоку, в ортогональной проекции. И почему‑то не было желания противоречить. – Ладно, ладно, Нетлана. Только я совсем не понимаю, почему надо передавать информацию посредством фрикционных движений «объектного адаптера»? Да меня бы все товарищи засмеяли, увидев такое. А вдруг тут наношпионы летают? – Не летают, уничтожены жестким излучением из форточки… И на товарищей положи… Давай же, Комм… а теперь быстрее. Глубже, мой лейтенант, сильнее, мой генерал… – Зачем глубже, это же не стыковка в открытом космосе?.. Впрочем, что‑то в этом есть… Ну вот, наконец‑то пошли коды. Значит, все‑таки я научился. Нет таких крепостей, которых не могли бы взять роботы серии Р36. Передача псевдополовой информации действительно сопровождалась новыми необычными кодами ощущений – было заметно, что роботесса тут похимичила. Как будто растворяешься в облаке слегка теплой плазмы, но ведь такой не существует… Через минуту Нетлана отправила Комма в ванну – побултыхаться в эфирных маслах – ему в самом деле надо было снять электростатические заряды и потестировать цепи. Выйдя из ванны, он подумал, что для алиби сделано больше чем достаточно, и хотел было сесть на лифт, но слабый зов в УКВ‑диапазоне заставил его снова вернуться в ячейку Нетланы. Он нашел металлическую даму в форме номер семь, напоминающую уже самку термитов из зоомузея. Нижняя часть ее корпуса удлинилась и разбухла раза в два, погубив эстетическое совершенство. Роболейтенант отметил, что на эмоциональной шкале он сейчас выбрал бы «безразличие». А потом в удлинившейся части Нетланинного корпуса неожиданно прорезался люк и оттуда появилась голова малогабаритного робота. Раз‑два и он целиком выбрался наружу. Новый робот серии Р37 пока что напоминал болт или бактериофага. Круглая головенка на небольшом цилиндрическом корпусе, длинный сенсорный щуп, шесть тоненьких конечностей. Комм прокручивал всю имеющуюся в нем информацию о роботах серии Р37. У «тридцать седьмых» ведь не предусмотрены вспомогательные роботы‑вкладыши. Значит, новый роботенок – результат самовоспроизводства Нетланы. – Комм, этот кусочек мягкого подвижного металла – твой сын, и одновременно робот серии Р37. |
