Самая размашистая татуировка изображает могилку с надписью «Здесь нет конвоя».

– Мои соболезновения, Комм, но именно так работают сетевые интерфейсы и трансляторы. Ведь их некогда создавали какеры, а это миллионы и миллионы строчек кода. Кое‑где даже и исходники потеряны…

Несколько миллисекунд Комм даже не пытался обрабатывать сигналы, поступающие от Сниффера. Так глушил его шум ветра и восхищала переменчивая поверхность океана.

На ней проступали образы – визуализации огромных хранилищ данных, информационных магистралей, виртуальных экспертов, кибероболочек – в виде волн и смерчей. Проступали и исчезали снова.

Это был созданный еще какерами «кибервельт», огромный разветвленный, с динамичными компилируемыми на лету субмирами.

Реальная столица роботов Фракталоград и прочие робополисы отчасти напоминали образы Кибервельта, но соответствовали лишь небольшому подмножеству виртуальных объектов океана.

А он был велик, как ноосфера, и каждая струйка здесь была интерфейсом, классом данных или программным модулем.

Комма даже несколько затошнило от этого парения над информационной пучиной. И, пожалуй, не братком выглядел он сейчас, а приблатненной версией ангела. Рядом Сниффер бодро забултыхал полами своего виртуально‑потрепанного пальто. Но как может этот доходяга претендовать на какие‑то пути в этом океане, где нужно быть левиафаном?

– Правильно мыслишь, Комм. Нам или нужно бултыхаться здесь в виде китов искуственного интеллекта. Или огрести образ образа. На наше птичье счастье права у нас не птичьи. У меня есть доступ к программному пакету mir.reflection, который на лету генерирует стройную систему отражений для всего этого моря киберобъектов.

– Море волнуется – раз, море волнуется два…. – Сниффер стал выкрикивать во влажный и чуткий воздух коды доступа.

Небо над океаном обернулось криволинейным зеркалом, в котором искаженно отразился океан.

– … – Море волнуется три, морская фигура – замри.

Отражение океана сгущалось, стягивалось и сворачивалось, а потом вдруг стало падать на информационно‑духовного Комма.

Тот от ужаса закрыл глаза, а когда снова открыл, то обнаружил себя вместе с информационным Сниффером во дворце.

Коридоры, залы, анфилады, широкие мраморные лестницы, переводящие с уровня на уровень.

Классическая строгость и красота. – Добро пожаловать во дворец Резидента. Как ты уже догадался, все это виртуальное великолепие представляет систему управления техномиром и технозоем. Конкретно, эта прекрасная коллонада коринфского стиля – макроэкономические показатели нашего киберхозяйства, – заобъяснял Сниффер. – Полюбовался? Больше на этом этаже делать нечего, здесь ни выпивки, ни закуски, даже в виртуальном виде, а макроэкономическими показателями сыт не будешь.

Но духовный Комм все же присел на стул стиля классицизм, чтобы немного отдышаться после полетов. Хотя, конечно, сенсорные интерфейсы имитировали дыхание, лишь когда он начинал думать о нем…

Этажом выше была анфилада с пухлыми купидонами и амурами, они представляли «производство средств произодства» – наносборщики и энергоконвертеры.

Потом потянулись комнаты с «производством предметов потребления» – управляемых молекул, метакристаллов, наномеханизмов, саморастущих стройматериалов и технорастений.

Зал тронного типа был отдан процессорам всех типов от горячих квантовых мозгов до фуллереновых мозжечков.

Спальня и особенно кровать под балдахином была заполнена глобальным распределенным программами, что способны руководить большими кибернетическими организмами и колониями техноклеток. Большинство из них находилось в спящем дезактивированном состоянии со времен памятного «сетевого» бунта.