Чья-то кроссовка врезала по руке с кастетом, обладатель руки, визжа, отшатнулся, и тут же его место заняла другая рожа, схлопотавшая коленом в пах. Сильные руки вздернули Луханова на ноги.

— Бежим! В темпе!

В разворачивающейся драке Луханов кинулся за нежданным спасителем. У самого выхода со станции наперерез было выскочил шахтер с монтировкой, но спаситель блокировал его руку, подсек и перекинул через себя: шахтер покатился в кювет, громко побрякивая о консервные банки и прочую дрянь, образовавшуюся в результате жизнедеятельности пикета.

Спаситель рванул дверцу темно-зеленого джипа, и Луханов с ходу запрыгнул внутрь.

Взвизгнули покрышки — кто-то из независимых вылетел джипу наперерез, но внедорожник не сбавлял скорости, пер напролом через канаву, и шахтер, не выдержав, откатился в сторону тем же молодецким приемом, которым лет десять назад в армии выкатывался из-под танка.

— Молодец! — одобрил хозяин джипа, — сразу видно, отличник боевой подготовки!

— В милицию! — закричал Луханов, — ради бога, в милицию! Это чудовищная провокация!

Водитель джипа проехал еще полкилометра, свернул к обочине и заглушил мотор.

— Милиция сама приедет, — сообщил он, — будем знакомы: Денис Черяга. Следователь Генпрокуратуры. Я тут, собственно, по угольным делам. Разбираться, как у вас воруют.

— Это у нас воруют? Это в Москве воруют, а не здесь, — сказал Луханов, интересные вы люди! Сначала шахтерам денег не дают, а потом интересуются, куда они пропали.

Черяга помолчал, потом оборотился вправо. Там, за беленькими пятиэтажками и чахлыми от жары деревьями, ровным строем вздымались красные трехэтажные особнячки.

— Это чье? — спросил Черяга.

— Это? Миши Никишина. Сына директора.

— Вы сказали, что деньги шахтеров воруют в Москве. Как вы думаете, деньги, на которые был построен этот особняк, украли в Москве или в Чернореченске?

— Вы меня не так поняли, — запротестовал Луханов, — я хотел сказать, что вся эта система воровства начинается в Москве, а Никишин — мерзавец.

— А если конкретно?

— А?

— Чем он мерзавец-то? Луханов поколебался.

— Ну, фирмы всякие подставные, — неуверенно протянул он. — Жена у Никишина Алина и фирма так же называется. Зарегистрирована за границей. Покупает уголь вдвое дешевле, чем на рынке, а в обмен закупает оборудование втрое дороже. Разница остается «Алине», а оборудование везут сюда. А что в шахту упало, то пропало. Никто не оценит, что там стоит в шахте, кроме тех, кто его туда ставил.

— А шахтеры как на все это реагируют?

— А что шахтеры? Шахтер вон вечером со смены идет, непременно с собой ведерко чистого угля прихватит. Вот ему и кажется, что начальник смены ворует три ведра. А директор шахты, наверное, целых десять.

В глубине души Черяга не мог не согласиться с подобным выводом: шахтеры на него произвели примерно то же впечатление.

— А у вас документы про это есть?

— Кое-что найдется, — задумчиво проговорил Луханов.

— Покажете?

— Покажу, — согласился Луханов, — поехали в терком. Улица Мира, 5.

Джип уже выехал на мостик, когда Черяга спросил:

— А насчет того, что вам угрожали по телефону, — это правда?

— Я что, врать буду? — обиделся Луханов.