Тут Феррис подскочил как ужаленный, потому что как бы ни был страшен сам старик, но одеяло, укрывавшее обрубки ног, было еще страшнее – в самом его центре красовался фашистский знак.

Юная блондинка, стоявшая возле старика, тоже имела подобный знак. У нее была повязка со свастикой на правой руке. Та же рука сжимала пистолет, направленный Феррису прямо в лицо.

– Могу себе представить, какие чудные сны снились тебе, раз ты в темноте разглядел все цвета. От страха Феррис ДОрр лишился дара речи.

– Мамочка, – только и вымолвил он.

* * *

– Спасибо, что накормил, – произнес Римо. Небрежно махнув рукой, Чиун протянул официантке карточку “Америкен экспресс”. Сегодня на нем был темно бордовый с золотом костюм и розовый галстук.

– Ты же сказал, что ничего не ел, – сказал Чиун. – А теперь ты сыт.

Официантка взяла карточку и заполнила формуляр. Затем поместила карточку и формуляр в специальный аппарат и провела туда сюда считывающим устройством, издавшим громкий чмокающий звук.

– Подпишите, пожалуйста, здесь, – попросила она Чиуна.

Мастер Синанджу взял протянутую ручку, с сияющим видом поставил свою подпись и принялся терпеливо ждать. Когда ему вернули карточку и формуляр, он аккуратно убрал карточку в бумажник, а формуляр выкинул в ближайшую урну.

– Видал! – обратился он к Римо, едва они оказались на Улице. Было четыре утра, и обычная городская суета еще не началась.

– Да, папочка.

– Я вот о чем подумал, – продолжал Чиун. – Как то не верится, что американцы такие дураки и не понимают, что я все таки должен платить за товары и услуги.

– Да неужели?

– Мне кажется, не такая уж эта карточка и необыкновенная.

– А в чем же тогда дело?

– Конечно же, все дело в моем имени.

– В твоем имени?

– Ну да. Видишь, на этой золотой карточке написано:

“М. С. Чиун”. То есть мое имя. В нем то и заключается все волшебство. Это сродни существовавшим в Египте печатям, позволявшим простолюдинам узнавать особ королевской крови. Я даю свою карточку, они смотрят на имя и понимают, что имеют дело с Мастером Синанджу. Затем просят меня расписаться – подпись служит опознавательным знаком, как когда то египетские печати. Поэтому то у меня и не просят золота.

– Пожалуй, в твоих рассуждениях что то есть, – добродушно заметил Римо.

– Значит, Америка в полной мере признала меня. Должно быть, это Смит. Да, так и есть. За то недолгое время, пока мы не служили у него, он, должно быть, решил, что наша работа не является больше тайной, и рассказал всем, как замечательно проявил себя Мастер Синанджу. Ну и, конечно, младший Мастер.

– Конечно, – пряча усмешку, согласился Римо. – Кстати, что Смит сказал насчет тел?

– Каких тел?

– Тех троих, кого ты убил, похитителей. Смиту удалось установить, кто они такие?

– Он сказал как то неопределенно. Вроде это малозначительные фигуры. Не помню точно.

– Странно, обычно его компьютеры могут безошибочно установить личность по отпечаткам пальцев или по зубным пломбам.

– Наверно, это какие то пешки, – ответил Чиун, в глубине души надеясь, что Смит ничего не узнает о трех трупах в мусорном баке. – Да и вообще, какая разница?

– Если знать, кто они, можно было бы выяснить, на кого они работают.

– Почему ты об этом вспомнил?

– Вот думаю, правильно ли мы поступили, оставив Ферриса одного.

– Подумаешь. Феррис дрыхнет, а Смит всех предупредил, что металлурга охраняет сам Мастер Синанджу.