Лишь секундная пауза показала, что Трамп ошарашен. А затем он весь подобрался и спросил:

— Вы считаете, я достоин такого доверия?

— Мы или доверяем, или нет, — вмешался Севастьяненко. — А тебя мы в деле видели, и не раз. Соглашайся, Юджин, иначе потом всю жизнь будешь локти кусать.

Идиома эта была уже вполне знакома американцу. Еще одна секундная пауза, долженствующая изображать нешуточные душевные борения. Русские понимали это — и не торопили. Наконец Трамп поднял голову:

— Мне не придется воевать против своей страны?

— Не планируем, — усмехнулся Эссен. — Американцы нам не враги. А вот с Британией — очень возможно.

— На них мне плевать, — по-русски ответил Трамп. — Я благодарю вас за доверие, Николай Оттович. И постараюсь его оправдать.

Порт-Артур. Утро

Артиллеристов Электрического утеса удержали от немедленного открытия огня только знакомые обводы корабля. В самом деле, в этих водах довольно сложно было найти еще один такой же характерно-пузатый броненосец — корабли что британской, что американской, что русской постройки щеголяли бесхитростно-прямыми бортами, и перепутать их технологично-обоснованные силуэты с детищем французской кораблестроительной школы не смог бы, наверное, и слепой. Похожие обводы имелись разве что на балтийских кораблях, но те пока что застряли в Кронштадте, ну и у самих французов, разумеется. Правда, там броненосцы имели и вовсе ублюдочный вид, да и появления их в этих водах не ожидалось в принципе. Этот же, вдобавок, нес ни с какой стороны не французский, а самый что ни на есть Андреевский флаг. Оставалось лишь гадать, откуда этот корабль здесь взялся.

Между тем «Цесаревич», уверенно миновав густые минные поля, которые совместными усилиями русских и японцев с начала войны достигли устрашающих размеров, отсалютовал флагом дежурившим на внешнем рейде миноносцам, да там и расположился, даже не пытаясь войти в Тигровый Хвост. Узость и большая навигационная сложность этого пролива с начала войны мешала русским, сковывая их действия и превращая каждый выход в море в отдельную, весьма длительную и трудоемкую операцию. Увы, времена меняются, и то, что во времена парусного флота и бронзовых дульнозарядных пушек выглядело надежной защитой, в эпоху стальных кораблей и дальнобойных орудий легко превращалось в тюрьму. Еще полсотни лет назад агрессору пришлось бы черепашьим темпом, преодолевая непредсказуемое течение, прорываться в бухту под дулами береговых батарей, а сейчас русские моряки сами вынуждены были прилагать массу усилий, чтобы защититься от японских брандеров.

Проскочить этот несчастный пролив на катере было куда быстрее, чем протискивать сквозь игольное ушко тушу броненосца. Именно поэтому Бахирев выбрал для визита минный катер, позаимствованный с «Хай-Чи». Все равно использовать его по назначению не планировалось, а из собственных плавсредств на «Цесаревиче» после неудачного прорыва в Циндао осталась лишь пара издырявленных осколками до полного изумления шлюпок. Разумеется, хлипкую конструкцию по прямому назначению никто не использовал (да и не пытался), зато в качестве разъездного катера оснащенная бензиновым двигателем посудина годилась как нельзя лучше. Не прошло и десяти минут, как двигатель сочно зарычал и, раскинув в стороны широкие, сочные усы белой пены, катер устремился в бухту, где Бахирев не был уже восемь лет.

Провожаемый удивленными взглядами с русских кораблей, как попало стоящих в порту (после всех потерь, которые понесла русская эскадра, свободных мест хватало), катер лихо подошел к борту «Баяна».