Заметим, что в Китае издавна существовала традиция фиксации событий — легенда утверждает, что она шла еще от мифического Хуан-ди (2550—2450 гг. до н. э.). При этом придворные писцы соблюдали строгое разделение труда: сидевший слева от государя фиксировал (записывал узелковым письмом, просто запоминая) содеянное, а сидящий справа — фиксировал сказанное. Это считалось делом исключительной важности, ибо кисть и стиль писца приобщали современников к вечности, поэтому «без приказа не было записи». В каждом царстве велись подобные летописи, и, приступая к созданию «Весен и осеней», Конфуций воспользовался уже готовой летописью царства Лу, но поверг ее так называемому исправлению имен: заменив одни иероглифы другими, он привнес в текст оценочный момент. Употребление или опущение соответствующей титулатуры, просто лексические варианты теперь давали понять читателю, что принимает, а что осуждает автор в действиях правителя. Однако «Весны и осени» оставались чрезвычайно лаконичными:

как правило, под соответствующими годами в немногих словах были отмечены лишь военные победы и поражения, заключение союзов, рождение, брак, восшествие на престол и смерть государей, стихийные бедствия и необычные небесные явления. Говорят, каждый иероглиф был настолько взвешен и выверен, что ученики, которым Конфуций показал свою летопись, не могли изменить в ней ни единого слова.

Однако предельная лаконичность имеет и свои слабые стороны. Задачи обучения, распространения конфуцианских идей среди новых дептов вызвали к жизни многочисленные, «толкования» летописи. Три из них были включены впоследствии в конфуцианский канон, однако самое обширное и знаменитое среди них, безусловно, «Цзочжуань». К сожалению, мы почти ничего не знаем о его авторе. Источники расходятся даже в трактовке имени: одни считают, что фамилия его была Цзо, а имя Цюмин, другие — что фамилия Цзоцю, а имя Мин, по мнению третьих, иероглиф «Цзо» вообще не имя собственное, а обозначение того самого «левого» писца, который записывал события. Не совсем ясно также, когда он жил: одни полагают, что автор был младшим современником Конфуция и создал свое «Толкование», чтобы уберечь учение философа от позднейших искажений; другие считают более вероятным, что книга «Цзочжуань» была составлена где-то между серединой IV и серединой III вв. до н. э., т. е. много позже. Сообщают, что Цзо Цюмин занимал пост придворного историографа в царстве Лу, что в зрелом возрасте он ослеп... Скудность сведений, возможно, связана с тем, что «Цзочжуань» — во многом продукт коллективного творчества, фиксирующий определенную традицию толкования внутри одной из конфуцианских школ. Вторую традицию представляет подобная же летопись-комментарий «Гуньян чжуань», отрывок из которой мы здесь также приводим. Некогда сожженные вместе со множеством иных сочинений по приказу императора Цинь Ши-хуана и тайно сохраненные, они словно подтверждают своей судьбой обнадеживающие слова о том, что «рукописи не горят».

В прошлом Сюань-гун, князь государства Вэй, имел незаконную связь с одной из жен гарема своего отца, И Цзян (И из рода Цзян). Она родила сына Цзи-цзы. Сюань-гун поручил заботиться о нем правому княжичу Чжи, своему сводному брату. Тот сосватал ему жену в Ци; князь, увидя, что она очень красива, не отдал ее сыну и сам взял в жены. Она родила двух сыновей — Шоу и Шо. Князь поручил заботиться о них Левому княжичу Се. И Цзян, видя, что князь охладел к ней, повесилась.

Княгиня Сюань Цзян и ее младший сын, княжич Шо, замышляли убить Цзи-цзы. Князь послал Цзи-цзы с поручением в государство Ци. Тем временем княгиня подослала разбойников, которые должны были подстерегать Цзи-цзы на границе, в местности Шэнь, и убить его.