Зимой умер Вэнь-гун, князь Цзинь. В день под знаками гэн-чэн гроб с телом повезли в Цюйу, где его должны были похоронить. Когда выезжали из столичного города Цзян, из гробa раздался голос, подобный реву быка. Гадатель Янь велел всем знатным людям поклониться до земли и сказал: «Государь поручает вам очень важное дело. С запада придет армия, она пройдет по нашей земле. Если мы нападем на нее, будет большая победа».

Между тем Ци-цзы, оставленный циньским князем в Чжэн, послал из Чжэн человека в Цинь и велел передать: «Люди Чжэн поручили мне ключи от северных ворот столицы. Если вы тайно пришлете войско, город можно будет захватить». Князь Му-гун спросил совета у Цзянь Шу. Цзянь Шу сказал: «С усталой армией напасть врасплох на отдаленную страну — я никогда о таком не слышал. Пока армия дойдет до места, люди устанут, силы их будут на исходе, а хозяин далекой страны успеет хорошо подготовиться для защиты. Нет, это невозможно! Армия будет знать, куда она идет, значит, Чжэн несомненно, тоже будет это знать. Когда воины увидят, что все их усилия ни к чему не привели, они откажутся повиноваться. Вообще — когда армия идет в поход за тысячу ли, кто же не узнает об этом?»

Князь отказался послушать его совета. Он призвал к себе Мэн Мина, Си Ци, Бай И и повелел им выступить с войском в поход из восточных ворот столицы. Цзянь Шу, громко плача, глядел на них; окликнув Мэн Мина, он сказал: «О Мэн-цзы! Я вижу сейчас, как армия уходит, но я никогда не увижу, как она вернется». Князь велел передать ему: «Что ты понимаешь? Тебе скоро сто лет, деревья на твоей могиле должны были бы уже стать двух пядей в обхвате» (т. е. «тебе следовало умереть много лет назад»).

Сын Цзянь Шу был в войске и участвовал в походе. Цзян Шу провожал его, плача, и сказал: «Люди Цзинь преградят путь нашей армии, конечно же, у гор Сяо. Из Цинь нет другого пути на восток. В Сяо есть два больших холма. На южном — могила Гао, императора династии Ся; на северном Вэнь-ван, отец основателя нынешней династии Чжоу, искал убежища от ветра и дождя. Вы все умрете между этими холмами. Там я соберу свой кости».

Итак, армия Цинь двинулась на восток.

Весной армия Цинь, благополучно миновав Сяо, прошла мимо северных ворот резиденции императора, города Чжоу. Лучники, стоявшие на боевых колесницах слева, и копейщики, стоявшие справа, сняв шлемы (но оставаясь при оружии, что было непочтительно по отношению к императору), сходили на землю, проходили пешком мимо ворот и затем снова вспрыгивали на колесницы; и так проехали триста колесниц. Царевич Мань, внук императора, еще мальчик, смотрел на них. Он сказал императору: «Циньские воины несерьезны и непочтительны; конечно, они будут разбиты. Несерьезны — значит, мало думают; непочтительны — значит, невнимательны. Кто будет невнимателен, оказавшись в опасном месте, да еще не умеет думать — может ли избежать поражения?»

Армия пришла в крошечное княжество Хуа. В это время там оказался купец из Чжэн, Сянь гао, который вез свои товары в Чжоу. Встретив неожиданно армию Цинь, он выдал себя за посла князя. Он поднес полководцам сначала четыре бычачьи шкуры (по обычаю, перед тем, как делать большой подарок, дарили сначала что-то менее важное), а затем пожертвовал двенадцать коров, чтобы угостить воинов, и при этом- сказал: «Мой государь, услышав, что вы, господа, вместе с вашим войском намереваетесь мимоходом посетить наш ничтожный город, осмелился предложить угощение тем, кто сопровождает вас. Наш небогатый город, зная, что вы давно находитесь в пути, охотно предоставит вам продовольствие в течение дня, если вы захотите у нас остаться, или охрану в течение ночи, если вы соблаговолите идти дальше». А тем временем он послал человека, чтобы как можно скорее сообщить в Чжэн.