— Если тебе неприятно — я с полным уважением отношусь к твоим чувствам. — На полном серьёзе отвечает Хамасаки. — Но, если возможно, я бы с удовольствием услышала подробности. Со своей стороны обещаю: останется строго между нами.

— Да чё там рассказывать, — чем дальше мы отходим от парковки, тем жизнерадостнее расцветает баскетболистка. — Была у нашей худышки большая любовь в молодости...

— Пару лет назад, — Мартинес с похоронным лицом пинает дорогой туфлей камень, лежащий на дорожке.

— Сама она при этом тогда была ещё более темпераментной, чем сегодня, — продолжает Ана. — Но по молодости дури же много у всех? В общем, как-то раз слово за слово — и они слегка поссорились. Вручную поссорились: кто-то кому-то нос сломал, а в ответ зубы полетели, — латиноамериканка косится назад на подругу и почти неприкрыто смеётся. — Худая, не отходя от кассы, решила тому негодяю отомстить. Для отмщения выбрала, естественно, лучшего друга.

— Чьего? — Миру иногда становится похожа на робота, выполняющего программу.

— Понятно, чьего. Героя первой части.

— Она занялась с другом бывшего сексом, а её отец вошёл при этом в комнату? — абсолютно спокойно продолжает уточнять технические подробности Хамасаки.

— Бл*. — Айя снова сплевывает под ноги и недобро смотрит на девчонок по очереди. — Ну давайте, потанцуйте на моих косточках! Две бездушные стервы.

— А чё такого. Дело-то житейское? — абсолютно искренне не соглашается японка.

— Если бы. — Эрнандес выдерживает многозначительную паузу. — Они тогда в другом месте жили, там их дом был ещё и внутренним забором огорожен. Так сказать, ограда в ограде. И был у них какой-то семейный праздник. Худыша дёрнула того типа, с кем мстить вознамерилась, за известное место, говоря фигурально, и потащила за этот их первый забор — ну типа интим и уединение. А территория всё равно под охраной.

— Я тебя убью когда-нибудь, — мрачно обещает Мартинес. — Несмотря на всё то, что между нами было.

— Прикольная история. Ана, продолжай! — Миру заинтересовывается ещё больше.

И ведь не отличишь, изображает или реально.

— Тусовка родаков перебралась на второй этаж. Кое-кто по детству не подумал, точнее, не сообразил: все жаркие прелюдии юных мстителей были видны из окон второго этажа. Вначале один гость их заметил, затем к нему ещё кто-то присоединился. В общем, через пару минут весь приём семейства Мартинес и Эскобар решительно наплевал на официальную часть банкета и с увлечением ожидал сверху перехода шоу от этапа эротика к порнографии.

— Батя с маман как раз на кухню отлучались, — повторно вздыхает Айя, пиная ещё один камешек. — Возвращаются они к гостям с большим блюдом — а там такое.

Миру искренне и чисто смеётся.

— Там и продолжение было, — Эрнандес словно не замечает многозначительных взглядов подруги. — Естественно, отомстить по горячим следам им не позволили, пха-ха-ха. Паренёк уехал к себе домой буквально через минуту, причём вместе с родителями — они были в числе приглашенных.

— Ух ты, — Миру оборачивается назад и, не стесняясь, откровенно рассматривает Мартинес с короткого расстояния.

— Уязвлённый типус, которому неудачно мстили, был тут же кем-то предупреждён. Созвонившись с Худышкой, он долго в слезах и соплях стучал причёской об пакет, вымаливал у неё прощение и раскаивался в собственной тупости. Ещё через пару часов приехал к ней лично — благо, родители и гости на территорию переместились и в дом он прошмыгнул никем не замеченный.

— Даже боюсь представить следующий акт этого спектакля.