— Принято. Хамасаки-сан, поскольку на ваш концерн, точнее, на эту самую контору HamQualCon, законной управы тут не существует (по крайней мере, быстро), вы же понимаете, как сейчас пугаете всех нас?

— Не сгущайте краски, давайте будем друг с другом до конца откровенными! Широким массам как ничего не угрожало, так ничего и не угрожает. Я уже посмотрел всё полностью и до конца: речь лишь о вовлеченных в конфликт с этим парнем, подопечным моей супруги.

— Мне кажется, вы по-прежнему не до конца понимаете происходящее.

— Ну так просветите! Всё равно оба не спим и, наверное, уже не будем.

— Сейчас, пока пострадал только старик Тераяма да безвестный чин муниципальной полиции, особой истерики нет. Но круги по воде уже не останови…

— Да где он пострадал?! Ну поживёт несколько дней натуралом, исправим потом!

— Не перебивайте. По воде идут круги, это первое. Разумеется, каждому приходит в голову: если HAMASAKI INCORPORATED, имеющая карт-бланш от метрополии и неподсудная здешней юрисдикции, не справляется с элементарным — обеспечением безопасности своих клиентов первого списка — то чего ожидать от неё в будущем?

— Бл***. Долбаный ушлёпок.

— Простите?

— Это я не о вас. Это воспитанник моей супруги, по совместительству — новый владелец HamQualCon.

— А-а-а. Окей. Второй момент. Хадзимэ-сан, ваш концерн создал один очень опасный прецедент, который пока вижу только я — но через время вопросом зададутся и другие.

— Это лишь неудачное стечение обстоятельств, повторяю. Буду полностью откровенен: да, я облажался как муж ещё пару десятков лет тому и игрища моей жены на стороне зашли за все невозможные границы. То, что мы пытались удержать внутри, прорвалось наружу и сейчас результировалось этим приключением с ублюдком Седьковым-младшим, будь он неладен. — Хадзимэ перевёл дух. — Вы же не думаете, что меня устраивает ситуация, когда контроль качества процессов моего холдинга оказался в руках несовершеннолетнего дегенерата-гайдзина? Ещё и таким нетривиальным способом? Разумеется, я прямо сейчас начну исправлять ситуацию! Уж поверьте, приложу все возможные и невозможные усилия, чтоб вернуть всё, как было.

— Вы меня снова перебили. Я боюсь, окончательно ситуацию вы уже не исправите: у этого парня рейтинг поднялся на такую величину, что это стало просто неприлично.

— Да ну? Вы серьёзно?

— Законными способами, — продолжил звонивший. — Повторю и я: законными способами.

— Вы в этом усматриваете что-то такое, чего не вижу я?

— Прецедент. А впрочем, посмотрим. — Прокурор явно перебросился с кем-то в чате парой слов и не стал углубляться в тему. — Может, я действительно сгущаю краски.

— Исключительно для вашего спокойствия, — Хамасаки завертел головой по сторонам, разыскивая разбросанные в беспорядке по кабинету вещи и сердито роняя слова через нижнюю губу. — Сейчас поеду туда на место и разберусь лично.

* * *

— Хорошо, что решили заночевать здесь. — Мартинес, делящая со мной кабинет до утра, развалилась прямо на столешнице здоровенного офисного стола лицом вверх.

В качестве иллюстрации своих слов она зажигает голограмму, на которой перед входом тормозит кортеж из четырёх машин. А, из пяти; последняя просто остановилась чуть дальше.

Из второй по счёту очень быстро выбирается Хадзимэ Хамасаки собственной персоной и, не оборачиваясь на сопровождающих, быстрой рысью торопится ко входу в наш блок.

— Пойду пообщаюсь.

Подобный вариант учитывался.

— Я с тобой. — Одноклассница быстро спрыгивает на пол. — Ребята в готовности, но хорошую работу чужими руками не сделаешь.

— Погнали.