– Поедем в Управление. Там я выпью таблетку от головной боли и вы мне дадите всё-таки архивный материал по похожим делам. Я не верю в никакую пропажу этих дел.

– Поверь мне, я не давал распоряжений, что-то скрывать от тебя. Может быть, Мироныч подсуетился? Он у нас очень осторожный.

– Егор, что-то меня напрягает эта домоправительница, – задумчиво сказала Марта, сев в автомобиль.

– Сейчас не до этой пропавшей. Да и вообще, сдаётся мне, ушла в загул ваша Аня и сидит, спивается у такой же подруги. Проспится, объявится.

– Ерунда. Анна не алкоголичка. Что-то с ней произошло. И мне кажется, что совсем не по своей воле она исчезла. Нельзя останавливать её поиски. Необходимо сделать повторный осмотр её дома. Тщательный осмотр и не мешало бы проверить флигель.

– Не пойму, что тебя напрягает в этой старухе?

– Она явно что-то недоговаривает и скрывает.

– А зачем?

– Так и я о том же. Надо обязательно узнать, зачем?

Анна очнулась лёжа на топчане и огляделась вокруг. Она находилась в комнате без окон. Высоко у потолка тускло горела лампочка. На небольшом столе стояла пластмассовая бутылка с водой. Преодолев головокружение, она встала с топчана и выпила несколько глотков тёплой воды.

– Господи, дежавю какое-то. Неужели весь этот ужас мне придётся опять перенести? Так не бывает. А может я переиграла и меня вычислили. Мои подозрения оправдались, а я была не права в своих выводах? Зачем я опять напилась? Голова болит то ли от выпитого коньяка, то ли от инъекций. Кто этот мужик, который меня похитил? Зачем он меня сюда привёз? Хотел бы убить, сделал бы это там, дома. На голове у него такая же балаклава, как была у тех сволочей. Почему я не поделилась с Мартой. Ведь чувствовала, что ей можно открыться. Что теперь делать?

Анна опять поднялась с топчана, плеснула на руку воды и протёрла лицо. Медленно подошла к двери и подёргала её. Дверь была закрыта.

– Бежать из этого помещения нет никакой возможности. Кричать, у меня нет сил. Видно меня чем-то кололи. Надо хотя бы немного прийти в себя и оценить ситуацию, вспомнить последние события. Кто мог меня похитит и главное зачем? Меня никто не знает в этом городе. Никто не знает о моём прошлом и о настоящих причинах моего возвращения.

Но голова закружилась с новой силой, и она легла на топчан, свернулась калачиком, накрылась пледом, но заснуть так и не смогла.

– Сколько прошло с того дня? Пятнадцать, шестнадцать лет? А воспоминания тех далёких дней не забываются, а наоборот, вытаскивают из памяти новые подробности, забытые или неучтённые тогда, когда я находилась в полуживом состоянии.

Анна закрыла глаза.

В комнату вошли двое. На их головах были чёрные балаклавы с прорезями для глаз и рта. Марианна очнулась. Она смотрела на них, но разглядеть своих мучителей мешали таблетки или инъекции, которыми её пичкали и от которых их силуэты расплывались, превращаясь в страшных уродцев, а голоса извергов менялись. Марианне казалось, что голоса их так же прыгают, меняя свой тембр, как и их силуэты перед её глазами.

– Ну, что, она опять того… так и будем смотреть на неё? – сказал один из мужчин.

– Ты как хочешь, а я не некрофил с мертвечиной сношаться. Ты что, не видишь, это уже мясо, – ответил ему второй.

– Мясо говоришь, так я сейчас, на котлеты её пущу, – сказал третий, вошедший к ним в комнату.

Шатаясь, двое вышли из комнаты, где на столе вместе с выпивкой и закуской лежали таблетки, ампулы со шприцами, на небольшом зеркальце белела кривая дорожка порошка.