Выпущенные чеченцами пули, разумеется, никакого вреда технике не причинили. Зато полностью развязали руки командиру отряда. Он уже не раздумывал над тем, как действовать. Все пошло по отработанной и накатанной схеме.

Хищно качнув стволом башенного пулемета из стороны в сторону, БТР остановился примерно на середине проезжей части улицы. Громкий рокочущий треск разорвал тишину, а на конце ствола пулемета заплясал запульсировал столбик пламени.

Укрытый за броней машины стрелок неторопливо повел стволом пулемета вдоль фасада здания. И вдруг как бы сами собой, не выдержав этого треска, лопнули и обрушились на землю мириадами ярких брызг витринные стекла кафе.

– Давай! – Командир отряда хлопнул по плечу одного из бойцов, идущих вместе с ним за броней. Тот молча и не оборачиваясь, кивнул, после чего сделал два шага в сторону, покидая надежное убежище. Одновременно боец вскинул к плечу карабин со странным и непривычным глазу утолщением на конце короткого ствола. Несколько мгновений прицеливания. Негромкий хлопок выстрела, и по пологой траектории к обширным провалам окон кафе, ощерившихся редкими, но очень острыми зубами осколками разбитого стекла, полетела газовая граната, оставляя за собой чуть различимый в лучах закатного солнца дымный след.

Действуя практически синхронно – результат многочасовых тренировок! – с противоположной стороны бэтээра по "своей" части окон "отработал" второй стрелок. Оба бойца не стали отслеживать полет отстрелянных ими гранат и любоваться результатом, оставаясь при этом на открытом пространстве, – тут же вернулись за спасительную твердь брони. Башенный стрелок в это время короткими очередями прикрывал отправившихся на вылазку омоновцев.

Разумеется, стрелял башнер не прицельно, а точнее, без стремления в кого нибудь попасть. Наоборот, наводил над головами метавшихся в глубине помещения людей. Пугал. Но все равно пуля калибром 12,7 мм, разбивающая в мелкие клочья металла и проводов люстру прямо над твоей головой, вызывает у тебя непроизвольное и непреодолимое желание не то чтобы просто пригнуться, а стать меньше ростом или вообще превратиться в нечто червеобразное. Ну а более плотное и отнюдь не психологическое прикрытие двум стрелкам обеспечивали снайперы отряда, задолго до начала штурма обосновавшиеся на чердаках и верхних этажах близлежащих домов.

Условия для их полноценной и эффективной работы были почти что идеальные. Как в закрытом тире – яркое освещение, полное безветрие и возможность стрелять с упора, а не с руки. В таких условиях и на той дистанции, что отделяла их от целей, хорошему стрелку для успешной стрельбы не нужны ни специальные навыки, ни специальное оружие.

Так что свою первую цель – не в меру ретивого басмача с ручным пулеметом – один из снайперов "отработал" легко. Можно сказать, играючи.

7

– Здравствуйте. – Высокая статная женщина лет сорока пяти на вид требовательно смотрела на дежурного по УВД.

– Здрасте, – тяжело вздохнул полноватый подполковник. – Что вы хотели?

Эти сутки для него были хлопотными, даже, можно сказать, чересчур. Захват заложника, чеченцы, окопавшиеся в каком то кафе, силовая акция с задействованием ОМОНа и легкой бронетехники... Много чего выпало в эти сутки. А тут еще эта... городская сумасшедшая. Ни с кем не пожелала говорить – только с "самым главным дежурным". Дескать, имеет сведения о каком то кошмарном преступлении. И пнуть не пнешь – УСБ не дремлет... Только эту дуру за порог отправишь, а уже чистенький оперативник тут как тут: "Позвольте вам задать пару вопросов..." Вот и приходится общаться со всякими – до пенсии осталось всего ничего.

– Я служу домработницей у коммерсанта Мацкевича, – начала женщина.

– А нельзя ли покороче? – перебил ее дежурный.