Там тебя встретят любящие дядя и тетя. По документам ты студент МГУ. Родственники накопили немного валюты и сделали тебе подарок в виде языкового обучающего тура. В Европе много всевозможных языковых курсов. Это курс глубокого погружения. Почти на месяц выезжают люди за границу на полный пансион с трехразовым питанием, размещением в кампусе. Все дни общение только по-английски с носителями языка. Как правило, половина группы – это немцы, есть французы, итальянцы и прочие европейцы. Преимущественно молодежь, но есть и старший возраст. Обучение будет чередоваться с экскурсиями, вечеринками, пикниками и прочим. Полное погружение и круглосуточный интенсив.
– Курсы будут в самом Амстердаме?
– Нет. Размещаться будете в городишке под названием Гронингем. Слышал о таком?
Павел напрягся, но в памяти ничего не всплывало.
– Не припомню, к сожалению.
– Городок небольшой. Населяют его в основном студенты. Весь месяц будете жить в кампусе местного университета, пока студенты на летних каникулах.
– Моя задача? – с надеждой спросил Павел.
– Спокойно, юноша. Ничего взрывать и никого вербовать не нужно. Командировка учебно-боевая. Первое слово «учебная». Шлифуешь язык, набираешься европейского менталитета. Ты скромный советский студент, тебе все интересно. Общаешься, знакомишься, много фотографируешь, ни во что не ввязываешься. Все должно пройти тихо и незаметно. Так, чтобы про тебя через месяц после окончания курсов никто не вспомнил.
– Понятно. На конспиративной квартире я буду сидеть безвылазно?
– Ну почему же? Конечно, некоторые спецпредметы и язык будешь осваивать там, а вот оперативные навыки наблюдения, контрнаблюдения – это ножками. Твой наставник, Сергей Юрьевич, так тебя загоняет, еще взвоешь. Кстати, студенческий билет у тебя сохранился?
– Да, в сумке.
– Хорошо. Выкроишь время – и вперед, в библиотеку, знакомиться со страной по открытым источникам.
– Я буду иметь доступ к нашим материалам? В разведшколе нас не знакомили с разведкой Голландии.
– Нидерландов. Они хотят, чтобы их называли Нидерландами. Доступа иметь не будешь. Скажи мне, откуда у простого советского студента, впервые выезжающего за границу, не знающего почти ничего о стране, кроме того, что там творили Рембрандт и Босх, вдруг проявляются специфические знания о спецслужбах? Почти никто из местных граждан ничего не знает о структуре разведки и контрразведки своей страны: кто их возглавляет, сколько в них сотрудников, а тут русский студент откуда-то это знает.
– Да понял я, понял, – виновато оправдывался стажер. Потом улыбнулся и добавил: – Значит, парабеллум вы мне не дадите…
– Умнеешь на глазах, – одобрительно крякнул начальник.
Павлу захотелось замять свою промашку, и он постарался перевести разговор на другую тему:
– Сергей Николаевич, не дайте умереть дурой, объясните, пожалуйста. Нам в разведшколе внушали, что главное оружие разведчика – это его интеллект. Там, где начинается стрельба, мордобой и бег по крышам, разведка заканчивается. А вы меня на курсы головорезов отправили. Я не против навыков стрельбы с двух рук из любого оружия, умения заложить взрывчатку, вырубить противника с одного удара. Нужно ли это в разведке?
– Все правильно вам там говорили, – собеседник сделал паузу. – Только не до конца. Там заканчивается разведка, и начинается война. Битва за свою свободу, жизнь, интересы Родины. Уже другими способами. Более жесткими. Ты же знаешь, что ребята из ЦРУ устраивают в некоторых странах. Сносят правительства, похищают людей, ликвидируют неугодных.
Фауст, соглашаясь, кивнул.
– Во многих странах. |