– Чем это ты тут завтракаешь? Я думала, у меня все съедено.

Неожиданный гость положил ей порцию картошки, налил молока. Инга пришла в восторг от такого рецепта.

– Слушай, Питер, сколько раз бывала в Германии, но не знала, что у вас есть такое блюдо.

Фауст про себя выругался: «Вот это прокол. Надо было еще огурцы в банке засолить. Это урок. Будьте внимательны, товарищ Свиридов».

Нужно было переводить разговор на другую тему.

– Инга, а где у тебя иголка с нитками?

– Это еще зачем? – изумилась девушка.

– Надо штаны с рубашкой зашить. Не могу же я ограбить гардероб твоего отца.

– Еще чего! Мы сейчас поедем и купим тебе новые.

Юноша замялся:

– У меня проблемы с кредитом в банке.

– Подожди, ты пострадал из-за меня, значит, я должна возместить тебе ущерб. Это я тебе как будущий юрист говорю. И потом, где ты взял такие обноски, тебя же засмеют в них! Какой-нибудь дед за пятьдесят лет стал бы такие носить или тот, у кого совсем денег нет, но ни один мой знакомый молодой человек не надел бы такие штаны и рубаху.

– А что в них не так? – встревожился Фауст.

– Да все. Это полная дешевка. Плотность ткани как у бумаги. Настоящие джинсы – это жесткий котон, тройная строчка. А на твоих какая прошивка – смех. Потом лейблы, фасон. Что у тебя – трубы, бананы, морковка, клеш?

Собеседник сидел в недоумении. «Второй прокол. Теперь только буденовки не хватает для опознания».

За разговором они быстро прикончили сковородку жареной картошки.

Почти два часа возила Инга нового знакомого по отделам супермаркета, объясняя, что должен носить современный европеец. Потом они затарились продуктами и напитками. Ведь к вечеру опять будут гости.

Глава шестая

Контрольные звонки «дяде» на домашний телефон были обговорены в 19.30 по понедельникам, средам и пятницам. В случае экстренной ситуации звонить можно было в любое время. Сигналом опасности будет упоминание «овчарки Альмы» в любом контексте.

Однако Павел решил повременить с сообщением о ДТП, так как обоснованно подозревал, что его командировку могут прервать, а он решил воспользоваться моментом и побольше пообщаться с местной молодежью. Это имело как свои плюсы, так и минусы. Им очень заинтересовалась подружка Инги, видимо, решила пополнить коллекцию своих ухажеров еще одним экземпляром.

Вечером она пошла на решительный штурм. Она постоянно была при нем, брала под ручку, тащила на танцы, где откровенно висла на нем всем своим разгоряченным телом. Отвязаться от нее можно было, только свалив ее с ног. Для этого Фауст соорудил два коктейля. Один для нее – почти полный бокал джина и немного апельсинового сока, другой для себя – апельсиновый сок и немного джина. Но на его коварство она ответила своим, выпросив у юной хозяйки ключ от единственной всегда запертой комнаты. Куда и затащила Павла.

Оказавшись наедине, девушка удесятерила усилия. Фаусту все же удалось споить ей полный бокал крепкого напитка. Надо было продержаться еще десять, максимум пятнадцать минут, чтобы серьезная доля алкоголя окончательно поборола девичий организм.

Голландка уже стала терять координацию и, когда в очередной раз попыталась схватить ускользающего парня, задела книжный шкаф, и из него выпал альбом. Фотографии рассыпались по полу. Девушка не удержалась, но Павел успел ее подхватить и положить на диван.

Когда он стал собирать фотографии с пола, его внимание привлекла одна.