|
– Привет, Рахман! И давно ты перестал меня узнавать? А если и перестал, то уж одну черноокую тетеньку от двух лупоглазых дяденек можно отличить? – насмешливо спросила Улита, стоявшая от него в двух шагах. – О, дражайшая! Как мог я не узнать тебя, когда только о тебе стучит сердце мое? Я просто пожелал убедиться, что и ты захочешь узнать недостойного Рахмана! – стал оправдываться джинн. – Узнала?узнала! – мрачно заверила его Улита. – Что ты там приволок? Письмо? Давай его сюда! Все, теперь можешь топать! Однако джинн сгинул не сразу. Прежде он достал пухлую растрепанную тетрадь и, открыв, протянул ее Улите: – Молю тебя, добрейшая! Порадуй меня начертанием имени твоего в сей скрижали строгой отчетности! Ведьма со вздохом расписалась, и джинн, еще раз поклонившись, сгинул. – Плохо ты с ним обошлась! Невежливо, – заметил Эссиорх. – Невежливо? Да я его как облупленного!.. Документы на мотоцикл не пропали? Проверь карманы! – распорядилась Улита. Эссиорх метнулся к шкафу. – Ты что, свет очей, не веришь усладе древности твоей? – насмешливо начал Корнелий, но тотчас пугливо замолчал, потому что Эссиорх извлек из шкафа красный жакет Улиты, насквозь прожженный его маголодией. Ведьма зарычала. Проверив карманы, Эссиорх обнаружил, что визит дражайшего джинна стоил ему кнопочного ножа (очень неплохого) и двух горстей мелочи. Корнелий же лишился запасного мундштука от флейты, который по неопытности тоже хранил в шкафу. – А такой приятный! Слова такие правильные говорил! – сказал Эссиорх с сожалением. – У нас там все приятные! У нас неприятных нету! – заметила Улита. – А с этим Рахманом вечно так. Совсем болящий! Как?то стал Нате ножки целовать, так шнурки зубами вытащил! И ловко так, в одну секунду! И зачем ему шнурки, а? – Ясно: джинн, – сказал Корнелий. – Ясно?то ясно! А вот в официальных документах мрака нельзя «джинн» писать. С прошлого года. Приказ Лигула. Кто нарушит, голову снимут, по ушам надают и обратно наденут, – сказала Улита. – Как же вы выкручиваетесь? Ведьма хихикнула: – Мы пишем: «лицо, субъективно напоминающее старика Хоттабыча». Конечно, длинно, но все равно короче, чем писать объяснительные, чем ты руководствовался, когда назвал джинна джинном. Вот только никак не врублюсь: зачем это Лигулу? Корнелий авторитетно надул щеки. – Ну как же! Помнишь, я к пересдаче готовился? – спросил он у Эссиорха. – Ты вечно все пересдаешь. – Короче, приказ Лигула, что у мрака не должно быть «стражей», «комиссионеров», «суккубов», «джиннов», а только сотрудник такой?то. То есть стражи?то отлично знают, что они стражи, но для них важно, чтобы все остальные были в куче. Внезапно Улита вскрикнула. Корнелий повернулся и увидел, что Улита стоит с надорванным конвертом и читает. Большое лицо ее зрело, набухало. Связной резво подскочил сзади и заглянул ведьме через плечо. Он обнаружил, что текст напечатан жирным шрифтом на типографском бланке и только некоторые подчеркнутые слова вписаны от руки. ПОВЕСТКА Согласно П.4.1.7. Трудового кодекса мрака, состоящей на договоре ведьмеУлите предписывается не позднее полуночи прибыть в резиденцию мрака по адресу: Большая Дмитровка, д. |
