Однако ничего подобного я пока не увидел. Единственное, что я понял: барсуки копошатся, сбившись в кучу так плотно, что между ними руку не просунешь.

Когда гроб опустился почти до земли, непойманные барсуки расхохотались (или завыли), потом умолкли и освободили для него узенький проход.

На мне сосредоточились многочисленные вопрошающие взгляды. Хотя я и считал, что, по идее, мне нечего стыдиться ни своей странной судьбы, ни своего прозрачного тела, поднять голову и встретиться с ними глазами у меня не хватало смелости.

— Завидуешь? — весело спросил мой непойманный барсук. — Знаешь, кто вон тот малыш?

Робко посмотрев в указанную сторону, я увидел действительно жалкого малыша, который ковылял, награждаемый пинками товарищей. Казалось, он только что появился из утробы матери — на его шершавой красной коже беспорядочно росли младенческие волоски. Увидев его морду, я чуть не вскрикнул от удивления. Это было, несомненно, лицо управляющей домом, где я жил.

— Ну как, весело? Барсуки людей, связанных с тобой, собрались поблизости.

Осмелев, я стал оглядываться по сторонам. В самом деле, каждое из лиц смутно напоминало мне кого-то. Вдруг я увидел какие-то странные существа. Их было двое, они стояли рядом, тихо кряхтя, то раздуваясь, то сжимаясь наполовину, а иногда вообще становясь невидимыми.

— Это полицейские, которые выслеживали тебя. За твою поимку была обещана денежная награда, от мечты о ней они раздуваются, а от страха съеживаются. Забавно.

Следующее существо, на котором остановился мой глаз, было большим, но неправдоподобно худым и с длиннющей шеей. Видимо страдая дистрофией, оно еле держалось на ногах и дрожало всем телом. Лицо его было, без сомнения, лицом поэта Н. Я вспомнил, что единственной мечтой этого человека было получение гонорара. Заметив, что я смотрю на него, непойманный барсук Н. стыдливо опустил голову и потихоньку ретировался.

Я сделал еще множество подобных открытий, но здесь вряд ли стоит упоминать о них, поскольку может быть затронута репутация людей. Хочу лишь заметить, что в конце концов я забыл о своих бедах и от души смеялся над увиденным.

Смех приободрил меня, и непойманный барсук, хлопнув меня по плечу, сказал:

— Давай войдем внутрь.

Я откликнулся на его предложение с большой охотой.

Гроб летел низко, заставляя барсуков разбегаться по сторонам, и пристал к стене башни. Однако входа нигде не было видно.

— Вот сюда... — подтолкнул меня непойманный барсук, но передо мной была обычная стена.

— Тут никакого входа нет.

— Здесь как раз нужное место. Если снаружи его легко можно будет обнаружить, никчемные голодные духи набегут в башню, куда потом от них денешься? Нужно строго следить за тем, чтобы вход не был виден, еще и во имя поддержания величия башни.

Он плотнее прижал меня к стене.

— Что я должен делать?

— Пролезай. На первый взгляд невозможно, но, используя наш метод, удастся. Метод сюрреализма. Посмотри сюда.

Он указал мне пальцем на одно место в каменной стене, где ничего не было видно, и в тот момент, когда я, не раздумывая, почти вплотную приблизился к этому месту, чтобы лучше рассмотреть, непойманный барсук неожиданно вскочил мне на спину и стукнул меня головой об стену. Из глаз у меня посыпались искры.

— Х-ха, х-ха, х-ха, х-ха, х-ха...

Громкие раскаты смеха все удалялись и удалялись, стена, к которой я прилип, закачалась, земля вздыбилась и подняла меня, башня перевернулась, и в то же мгновение я потерял сознание.

Когда сознание вернулось ко мне, я был уже внутри башни.