— Недалеко отсюда. Квартала полтора.

Пэйджит смотрел на нее.

— Позвольте проводить вас до машины?

Терри помолчала, потом просто сказала:

— Пожалуйста.

3

Шарп и Шелтон с Бруксом ждали в офисе. Неяркий утренний свет падал в кабинет из двух окон с видом на автостоянки и эстакаду. Пэйджит подумал, что вечером комната выглядела лучше.

— Как я понимаю, — оживленно сказал Брукс, — есть чем поделиться с нами.

Пэйджит кивнул:

— Моя помощница встречалась с бывшей женой Марка Ренсома. Оказывается, у Ренсома были некоторые узнаваемые странности.

Брукс поднял бровь:

— Тогда мы горим желанием выслушать.

По-разному, подумал Пэйджит, выражаете вы свое горячее желание: Брукс выказывает готовность к спокойной объективности, Шелтон выглядит заинтересованной, но, кажется, испытывает некоторую неловкость, а Марни Шарп, выпрямившись на стуле, скрестила руки на груди и показывает всем своим видом: из вежливости она готова выслушать, но ни времени, ни терпения для человека, к которому она не питает особого доверия, у нее нет.

— Если вкратце: у Ренсома была сексуальная одержимость Лаурой Чейз и навязчивая мечта — совершить изнасилование. — Пэйджит сделал паузу. — Мария Карелли стала жертвой этого.

Брукс позволил себе выразить некоторое изумление:

— И все это говорит его жена?

— Более или менее.

— Выкладывайте-ка нам все.

Пэйджит кратко изложил то, что узнал от Терри, — пусть история сама говорит за себя. Его не прерывали. Выслушав, Брукс присвистнул:

— Кристофер, так это же все переворачивает!

Пэйджит увидел, что Шелтон рассматривает свои руки, а нелюбезный взгляд Шарп стал напряженно-сосредоточенным.

— Согласен, — сказал Пэйджит. — Мария не в состоянии так объяснить то, что делал с ней Ренсом, как эта история.

Шарп тряхнула головой.

— Лично мне она ничего не объясняет, — медленно сказала она. — Даже если эта Раппапорт согласится выступить в суде, в чем у вас нет уверенности, сомневаюсь, что ее показания могут быть приняты в качестве доказательства.

— Могут быть приняты? — Пэйджит обернулся к Шарп. — Мы же все-таки не в суде. Нам важно установить истину.

Выражение лица Шарп стало непроницаемым; она заговорила назидательным тоном:

— А для меня важно, насколько все это имеет отношение к делу. Вы говорите об имевших место сходных, но более ранних по времени актах. Мелисса Раппапорт соглашалась в них участвовать. Это не изнасилования, и, следовательно, то, о чем рассказала ваша клиентка, не должно рассматриваться как секс без обоюдного согласия. Довод, который не будет признан судом, не может удовлетворить и нас.

В этом «нас», подумал Пэйджит, уже притязание на авторитетность. Он сделал паузу, чтобы успокоиться и ответить с подобающим тактом.

— Не надо быть такой педантичной, Марни. Есть такая вещь, как психологическая достоверность. Две разные женщины в разное время столкнулись с чем-то очень странным в поведении Ренсома. Этот довод в пользу Марии Карелли я приведу на суде в качестве доказательства — именно он дает возможность почувствовать правдивость того, о чем рассказала Мария. Как раз его и нужно обсуждать, коль скоро речь идет об изнасиловании.

Шарп одарила его внимательным взглядом. По тому, как прокурор молча смотрел на нее, Пэйджит понял, что Марни играет все более ведущую роль в следствии, а Брукс переходит от роли обвинителя к роли третейского судьи, ревностно блюдя при этом лишь свои собственные интересы.