|
Родион, щеря зубы, смотрел им вслед. Он чувствовал себя победителем - впервые после неисчислимых приступов бессильной злости, испытанных при встречах с этими самозванными хозяевами жизни. Выходит, можно и так, это они понимают прекрасно и в дискуссии не вступают... Вспомнил, как убегали те, на берегу, - кругом правы американцы, насчет своего полковника Кольта, уравнявшего шансы... ...Издали ему показалось, что на обочине возле Вознесенской церкви стоит женщина в странном, немодном платье, но это оказался священник, самым обычным образом голосующий машине. Родион притормозил - сейчас он был умиротворен недавней победой и полон всеблагой любви к человечеству. - Вы меня на Лебеденко не отвезете? - Пожалуйста, батюшка, - сказал Родион, неизвестно чему улыбаясь. - Нешто ж мы не самаритяне? Священник с некоторым сомнением присмотрелся к нему, даже крайне деликатно потянул носом воздух, но, не уловив запашка алкоголя, сел в машину, ловко подобрав рясу. Какое-то время оба молчали. Родион верующим человеком никогда не был - конечно, как и положено интеллигенту, любил порассуждать о печальном упадке истинно православного духа во Святой Руси, знал, что к церкви положено относиться с неким экзальтированным трепетом, но все это была чистейшей воды теория, так ни во что конкретное и не вылившаяся. Года два назад Лика вдруг предложила ему обвенчаться в церкви, он воспринял неожиданную идею с энтузиазмом, решив, что это будет красиво и современно, но ей стало не до того, да и Родион особо не настаивал. Зойку они, конечно, не крестили, а сам он, как легко догадаться, был тоже некрещеным, твердокаменная бабушка Раскатникова скорее удавилась бы... В общем, сейчас он испытывал что-то вроде легонького любопытства, словно столкнулся с негром или премьер-министром. Однако к этому чувству примешивалось и кое-что еще - имевшее вполне практический интерес... Как же это у них называется? Ага... - С вечерни, батюшка? - спросил он. - С вечерни, - кивнул священник, чей возраст Родион, как ни приглядывался, не мог определить, борода мешала. - А вы не ходите? - Не сподобился как-то... - произнес он, боясь обидеть экзотического пассажира какой-нибудь нетакой фразочкой. Кто его знает, что считается обидным... Ожидал чего-то вроде укора, но священник молчал, глядя вперед, - то ли устал, то ли не собирался вести религиозную пропаганду. - Извините, а можно вас спросить... - Да? - сказал священник так ободряюще-охотно, что Родион решился. Тщательно подыскивая слова, сказал: - Я о грехе... "Не убий", "Не укради" и так далее... Грех убить единоверца, это даже я знаю, атеист по жизни... А если - не единоверцы и вообще не христиане? - Простите, я не понял немного. |
