-  Урядник Варлам, к бою!

    -  А? - Брат Первака явно не мог сообразить, что от него требуется.

    -  Тьфу, что б тебя!

    Вовеки взвода в поле не водивший

    И смыслящий в баталиях не больше,

    Чем пряха. [5]

    -  А? - Лицо Варлама приняло уж и совсем тупое выражение.

    Анисим хмыкнул, хотя вряд ли что-то понял, а Мишка, глядя за спину недавно назначенного урядника, скомандовал отрокам пятого десятка:

    -  На первый-второй рассчитайсь! - и добавил, дождавшись окончания расчета: - первые смотрят налево, вторые - направо, стрелять только в случае нападения… на крыши поглядывать не забывайте. За мной!

    Проулок был узким, только-только на телеге проехать, дома стояли тесно, иногда чуть ли не соприкасаясь стенами, и выглядели победнее, чем в Ратном - ни одного дома на подклете, а почти половина домов - заглубленные на треть в землю полуземлянки. Правда соломенных крыш не было видно, все постройки покрыты прогрессивным, по нынешним временам материалом - дранкой. В смысле пожарной безопасности дранка, конечно, получше, чем солома, но ненамного. Вообще же внутренний вид острога порождал ощущение какой-то безалаберности и неряшливости, что, впрочем, и неудивительно для пограничной крепостцы, опустившейся в своем статусе до небольшой крестьянско-рыбачьей веси.

    Не проехав и нескольких шагов по проулку, Мишка получил наглядное подтверждение усвоенной еще ТАМ истины: в экстремальной ситуации, вполне здравомыслящие в обычных условиях люди, зачастую, начинают себя вести, как непроходимые идиоты. Дверь одного из домов распахнулась и из нее, спиной вперед, вылез парень, как принято говорить, «выше средней упитанности». Выходил он спиной вперед потому, что руки у него были заняты полным набором воинского снаряжения: кольчугой, шлемом, щитом, воинским поясом и, в придачу ко всему, здоровенной рогатиной.

    Как он собирался вести боевые действия, держа все это в охапке, так и осталось загадкой - толстяк сначала зацепился крестовиной рогатины за косяк двери, некоторое время, громко сопя, поворочался, освобождая оружие, а потом оступился и грянулся наземь, прямо под ноги коню Анисима. Воинское снаряжение рассыпалось, а новый наставник Младшей стражи, не говоря дурного слова, вытянул горе-вояку кнутом поперек обширного зада. Толстяк по-поросячьи взвизгнул, очень шустро, для своей комплекции, вскочил на четвереньки и уставился округлившимися глазами, почему-то не на Анисима, а на Мишку. Мишка, тоже не говоря ни слова, повелительно мотнул головой в сторону выхода из проулка и продублировал свое указание движением самострела, толстяк внял, поднялся на ноги и послушно посеменил в указанную сторону. Кто-то из отроков наподдал ему прикладом самострела, остальные дружно заржали.

    -  Отставить смех! - прикрикнул Мишка, но добавить что-нибудь увещевательно-поучительное не успел - впереди, через два дома, кто-то, так быстро, что не разобрать, мужчина или женщина, выглянул и тут же захлопнул дверь.

    Отроки дружно дернули самострелами в сторону движения, но стрелять было не в кого.

    -  Подоприте чем-нибудь дверь, - просипел Анисим - потом… - наставник умолк и только махнул рукой, видимо, голос у него сел окончательно.

    «Ну до чего же невезучий мужик - вечно какие-то неприятности, хотя и мелкие, но зато постоянно следующие друг за другом. Правильно его из десятников поперли, с таким командиром… А вы-то, сэр, позвольте полюбопытствовать, чем лучше? Чего вас сюда понесло, когда надо всей Младшей стражей командовать? Опять забылись?»

    Согласившись на предложение Анисима «посмотреть, где тут что», Мишка сам поставил себя в совершенно дурацкое положение.