Почти одновременно прозвучали два крика: Демьяна - «Ленька!!!» и Алексея - «Черт… я же велел: осторожно!»

    Отрок Леонид лежал на земле под ступеньками лестницы, ведущей на наблюдательную вышку. На высоте примерно двух человеческих ростов в лестнице зияла прореха от сломанной перекладины.

    «Какое, на хрен, осторожно? Там же сгнило все, наверняка! Господи, только бы не насмерть!»

    Словно услышав мишкины мысли, отрок Леонид пошевелился и взвыл:

    -  Ой, нога, нога!!!

    Матвей, оставив Ефима, бросился к Леониду, а Алексей, обернувшись к Мишке, заорал все тем же злым голосом:

    -  Михайла! Ты старшина или девка? Мне что тут, разорваться? Выстави дозор, возьми трех баб, пусть в доме с детьми посидят, а то писку от них… командуй, давай, не спи!

    Упрек был вполне заслуженным и Мишка деятельно засуетился.

    -  Урядник Василий!

    -  Здесь, господин старшина!

    -  Двоих на крышу вон того дома, да поаккуратнее, чтоб не свалились. Пятерку - в дозор на дорогу, пусть трое доедут до поворота, а двоих поставят так, чтобы их с крыши видно было. И еще… подойди-ка.

    Роська подъехал вплотную к старшине и, вопросительно изломив бровь, склонился с седла.

    -  Если попадутся беглецы, - негромко сказал Мишка - не гоняйтесь за ними, пусть донесут до Журавля весть, что нас всего лишь полсотни. Но и просто так вслед не пяльтесь, а то не дай бог догадаются, стрельните в них, чтобы болт рядом пролетел, по веткам или кустам прошел - шуму много, толку мало. Понял?

    -  Понял… а если… - Роська замялся, сам видимо плохо представляя, что такого особенного может случиться.

    -  Рось, ну какое может быть «если»? Ты что, думаешь беглецы на вас напасть осмелятся?

    -  Нет… но все-таки…

    -  Не валяй дурака! Отрокам все, как следует, разъясни и отправляй.

    -  Слушаюсь, господин старшина!

    На Мишкин приказ: «Ты, ты и ты, встать!» отреагировала только одна женщина - та, которой мишка всучил люльку с младенцем, остальных пришлось поднимать за шиворот. Отправив их в дом, в который загнали всех детей, Мишка подошел к Матвею.

    -  Моть, что тут?

    -  У этого рука и по морде ведром получил, у этого ребра, вроде бы, два - на нем куча народу ногами потопталась, у этого нога и вообще зашибся. - Матвей, не глядя на Мишку потыкал указательным пальцем в раненых.

    -  А чего они тут лежат? В дом бы отнести…

    -  Алексей не разрешил! - По голосу Матвея чувствовалось, что ему сейчас не до разговоров. - Говорит, что дома сначала проверить надо. Слушай, Минь, дай еще пару человек в помощь, мне же еще полоняников раненых смотреть надо.

    -  Сейчас, Моть, отроки освободятся, я тебе кого-нибудь пришлю.

    Отроки, охранявшие сидящих на земле женщин, действительно должны были освободиться - для полонянок очистили от всякого хлама какое-то несуразное, покосившееся строение непонятного назначения, но достаточно просторное, чтобы туда поместились все. Женщин, кого окриком, кого пинками, подняли с земли и погнали к распахнутым дверям. Матвей, оторвавшись от раненых, внимательно смотрел на проходящих мимо него баб и девок, время от времени указывая на кого-нибудь из них пальцем:

    -  Эту оставить, эту оставить… оставить, я сказал! Не видите: голова в кровище?!

    На земле осталось лежать несколько женских тел, и Мишке даже не хотелось выяснять: убиты они или только потеряли сознание.