Не возносился богомольно

         Ты в ту свежеющую мглу,

         Где беззаветно лишь привольно

         Свободной песне да орлу.

    1866

«С какой я негою желанья…»

         С какой я негою желанья

         Одной звезды искал в ночи!

         Как я любил ее мерцанье,

         Ее алмазные лучи!

         Хоть на заре, хотя мгновенно

         Средь набежавших туч видна,

         Она так явно, так нетленно

         На небе теплилась одна.

         Любовь, участие, забота

         Моим очам дрожали в ней

         В степи, с речного поворота,

         С ночного зеркала морей.

         Но столько думы молчаливой

         Не шлет мне луч ее нигде,

         Как у корней плакучей ивы,

         В твоем саду, в твоем пруде.

    <1863>

«Я уезжаю. Замирает…»

         Я уезжаю. Замирает

         В устах обычное «прости».

         Куда судьба меня кидает?

         Куда мне грусть мою нести?

         Молчу. Ко мне всегда жестокой

         Была ты много, много лет, —

         Но, может быть, в стране далекой

         Я вдруг услышу твой привет.

         В долине иногда, прощаясь,

         Крутой минувши поворот,

         Напрасно странник, озираясь,

         Другого голосом зовет.

         Но смерклось, – над стеною черной

         Горят извивы облаков, —

         И там, внизу, с тропы нагорной

         Ему прощальный слышен зов.

    Середина 1850-х годов

Зевс

         Шум и гам, – хохочут девы,

         В медь колотят музыканты,

         Под визгливые напевы

         Скачут, пляшут корибанты.