Как засветилася в небе пожаром,

         Только и слышно с тех пор:

         Будут у нас – появилась недаром —

         Голод, война или мор».

         «Полно, голубчик, напрасная смута;

         Жили мы, будешь ты жить,

         Будешь звезду, как и мы же, свою-то,

         Видеть и вечно любить.

         Этой недолго вон так красоваться,

         Ей не сродниться ни с кем:

         Будут покуда глядеть и бояться —

         И позабудут совсем».

    Между 1874 и 1886

«Целый мир от красоты…»

         Целый мир от красоты,

         От велика и до мала,

         И напрасно ищешь ты

         Отыскать ее начало.

         Что такое день иль век

         Перед тем, что бесконечно?

         Хоть не вечен человек,

         То, что вечно, – человечно.

    Между 1874 и 1886

«Чем доле я живу, чем больше пережил…»

         Чем доле я живу, чем больше пережил,

         Чем повелительней стесняю сердца пыл, —

         Тем для меня ясней, что не было от века

         Слов, озаряющих светлее человека:

         Всеобщий наш Отец, который в небесах,

         Да свято имя мы Твое блюдем в сердцах,

         Да прийдет Царствие Твое, да будет воля

         Твоя, как в небесах, так и в земной юдоли,

         Пошли и ныне хлеб обычный от трудов,

         Прости нам долг, – и мы прощаем должников,

         И не введи Ты нас, бессильных, в искушенье,

         И от лукавого избави самомненья.

    Между 1874 и 1886

«На зеленых уступах лесов…»

         На зеленых уступах лесов

         Неизменной своей белизной

         Вознеслась ты под свод голубой

         Над бродячей толпой облаков.