И, за ней следя глазами,

         Путник видит, как порой

         Птицы вещие садятся

         Вдоль по нити вестовой.

         Вот с поляны ворон черный

         Прилетел и сел на ней,

         Сел и каркнул, и крылами

         Замахал он веселей.

         И кричит он, и ликует,

         И кружится всё над ней:

         Уж не кровь ли ворон чует

         Севастопольских вестей?

    13 августа 1855

«О вещая душа моя…»

         О вещая душа моя!

         О, сердце, полное тревоги,

         О, как ты бьешься на пороге

         Как бы двойного бытия!..

         Так, ты – жилица двух миров,

         Твой день – болезненный и страстный,

         Твой сон – пророчески-неясный,

         Как откровение духов…

         Пускай страдальческую грудь

         Волнуют страсти роковые —

         Душа готова, как Мария,

         К ногам Христа навек прильнуть.

    1855

«Молчи, прошу, не смей меня будить…»

(Из Микеланджело)

         Молчи, прошу, не смей меня будить.

         О, в этот век преступный и постыдный

         Не жить, не чувствовать – удел завидный…

         Отрадно спать, отрадней камнем быть.

    1855

«Не богу ты служил и не России20…»

         Не богу ты служил и не России[20 - Эпиграмма-эпитафия Николаю ?, умершему 18 февраля 1855 г.],

         Служил лишь суете своей,

         И все дела твои, и добрые и злые, —

         Все было ложь в тебе, все призраки пустые:

         Ты был не царь, а лицедей.

    Не ранее февраля 1855

1856

         Стоим мы слепо пред Судьбою,

         Не нам сорвать с нее покров…

         Я не свое тебе открою,

         Но бред пророческий духов…

         Еще нам далеко до цели,

         Гроза ревет, гроза растет, —

         И вот – в железной колыбели,

         В громах родился Новый год…

         Черты его ужасно строги,

         Кровь на руках и на челе…

         Но не одни войны тревоги

         Принес он людям на земле.