Согласны ль вы?» – «Согласны», – закричали

         Рогатые; и стали рядом. Лук

         Тугой свой натянув, пустил стрелу

         Иван-царевич: Лешие за ней

         Помчались, выпуча глаза, оставив

         На месте скатерть, шапку и дубинку.

         Тогда Иван-царевич, взяв под мышку

         И скатерть и дубинку, на себя

         Надел спокойно шапку-невидимку,

         Стал невидим и сам и конь и дале

         Поехал, глупым Лешаям оставив

         На произвол, начать ли снова драку

         Иль помириться. Богатырский конь

         Поспел еще до захожденья солнца

         В дремучий лес, где обитала Баба

         Яга. И, въехав в лес, Иван-царевич

         Дивится древности его огромных

         Дубов и сосен, тускло освещенных

         Зарей вечернею; и все в нем тихо:

         Деревья все как сонные стоят,

         Не колыхнется лист, не шевельнется

         Былинка; нет живого ничего

         В безмолвной глубине лесной, ни птицы

         Между ветвей, ни в травке червяка;

         Лишь слышится в молчанье повсеместном

         Гремучий топот конский. Наконец

         Иван-царевич выехал к избушке

         На курьих ножках. Он сказал: «Избушка,

         Избушка, к лесу стань задо?м, ко мне

         Стань передо?м». И перед ним избушка

         Перевернулась; он в нее вошел;

         В дверях остановись, перекрестился

         На все четыре стороны, потом,

         Как должно, поклонился и, глазами

         Избушку всю окинувши, увидел,

         Что на полу ее лежала Баба

         Яга, уперши ноги в потолок

         И в угол голову. Услышав стук

         В дверях, она сказала: «Фу! фу! фу!

         Какое диво! Русского здесь духу

         До этих пор не слыхано слыхо?м,

         Не видано видо?м, а нынче русский

         Дух уж в очах свершается.