|
Одна иль две -- чернеют, словно окна. Однако, "вход" в сей дом со "стенкой" слит. Поземка намела сучки, волокна. От взора скрыт и крепко заперт вход. Но нож всегда (внутри, под ней, над нею) останется слугою двух господ: ладони и доски' -- и кто сильнее... Не говоря о том уж, "в чьих глазах". Пылится свет, струясь сквозь щелку эту. Там, где лежат верблюды, Исаак с каким-то пришлецом ведет беседу. Дымят костры, летают сотни птиц. Кричит овца, жужжит оса невнятно. Струится пар с горячих красных лиц. Шатры лежат в долине, словно пятна. Бредут стада. Торчит могильный дом. Журчит ручей, волна траву колышет. Он встрепенулся: в воздухе пустом он собственное имя снова слышит. Он вдаль глядит: пред ним шатры лежат, идет народ, с востока туча идет. Вокруг костров, как в танце, псы кружат, шумят кусты, и вот бугор он видит. Стоит жена, за ней шатры, поля. В ее руке -- зеленой смоквы ветка. Она ей машет и зовет царя: "Идем же, Исаак". -- "Идем, Ревекка". "Идем, Исак. Чего ты встал? Идем". "Сейчас иду", ответ средь веток мокрых ныряет под ночным густым дождем, как быстрый плот, -- туда, где гаснет окрик. "Исак, не отставай". -- "Нет, нет, иду"". (Березка проявляет мощь и стойкость.) "Исак, ты помнишь дом?" -- "Да-да, найду". "Ну, мы пошли. Не отставай". -- "Не бойтесь". "Идем, Исак". -- "Постой". -- "Идем". -- "Сейчас". "Идем, не стой" -- (под шапку, как под крышу). "Давай скорей", -- (упрятать каждый глаз). "Идем быстрей. Идем". -- "Сейчас". -- "Не слышу". По-русски Исаак теряет звук. Зато приобретает массу качеств, которые за "букву вместо двух" оплачивают втрое, в буквах прячась. По-русски "И" -- всего простой союз, который числа действий в речи множит (похожий в математике на плюс), однако, он не знает, кто их сложит. (Но суммы нам не вложено в уста. Для этого: на свете нету звука). Что значит "С", мы знаем из КУСТА: "С" -- это жертва, связанная туго. А буква "А" -- средь этих букв старик, союз, чтоб между слов был звук раздельный. |
