|
"Ты думаешь?" "Обсудим". "Обсуждаем". "Тот груз, которым нынче обладаем, в другую жизнь нельзя перенести". VIII Горбунов в ночи "Твой довод мне бессмертие сулит! Мой разум, как извилины подстилки, сияньем твоих доводов залит -- не к чести моей собственной коптилки... Проклятие, что делает колит! И мысли -- словно демоны в бутылке. Твой светоч мой фитиль не веселит! О Горбунов! от слов твоих в затылке, воспламеняясь, кровь моя бурлит -- от этой искры, брошенной в опилки! Ушел... Мне остается монолог. Плюс радиус ночного циферблата... Оставил только яблоки в залог и смылся, наподобие Пилата! Попробуем забиться в уголок, исследуем окраины халата. Водрузим на затылок котелок с присохшими остатками салата... Какие звезды?! Пол и потолок. В окошке -- отражается палата. Ночь. Окна -- бесконечности оплот. Палата в них двоится и клубится. За окнами -- решетки переплет: наружу отраженью не пробиться. В пространстве этом -- задом наперед -- постелью мудрено не ошибиться. Но сон меня сегодня не берет. Уснуть бы... и вообще -- самоубиться! Рискуя -- раз тут всё наоборот -- тем самым в свою душу углубиться! Уснуть бы... Санитары на посту. Приносит ли им пользу отраженье? Оно лишь умножает тесноту, поскольку бесконечность -- умноженье. Я сам уже в глазах своих расту, и стекла, подхлестнув воображенье, сжимают между койками версту... Я чувствую во внутренностях жженье, взирая на далекую звезду. Основа притяженья -- торможенье! Нормальный сон -- основа всех основ! Верней, выздоровления основа. Эй, Горбунов!.. на кой мне Горбунов?! Уменьшим свою речь на Горбунова! Сны откровенней всех говорунов и грандиозней яблока глазного. Фрейд говорит, что каждый -- пленник снов. Как странно в это вдумываться снова... Могилы исправляют горбунов!.. Конечно, за отсутствием иного лекарства... А сия галиматья -- лишь следствие молчания соседних кроватей. Ибо чувствую, что я тогда лишь есмь, когда есть собеседник! В словах я приобщаюсь бытия! Им нужен продолжатель и наследник! Ты, Горбунов, мой высший судия! А сам я -- только собственный посредник меж спящим и лишенным забытья, смотритель своих выбитых передних. |
