|
– Хочешь поговорить об этом? – Нет. Бессмысленно об этом говорить, поправить все равно ничего нельзя. – Ну, коль так – тогда и не заговаривай об этом. Его взгляд потеплел, и Настя на какой-то миг снова попала под очарование его невероятных серых глаз. – Ни капли ты не изменилась, – произнес он почти весело. – Все такая же хитрюга. Ловишь на слове и оборачиваешь каждый промах в свою пользу. Ты чем занимаешься? Где-нибудь на фирме бабки заколачиваешь? – Конечно. Сейчас все юристы на фирмы подались. – Тем более с твоим знанием иностранных языков, – подхватил Соловьев. – Сколько? Три, если не ошибаюсь? – Пять, – с улыбкой поправила Настя. – Английский, французский, испанский, итальянский, португальский. Но по сути, конечно, ты прав. Языки латинской группы так похожи, что могут считаться за один. – Да уж, с твоей головой да с языками в милиции тебе делать нечего. А помнишь, как ты волновалась перед распределением, боялась, что тебе не дадут направление в милицию, а определят куда-нибудь юрисконсультом? Ты тогда так хотела надеть погоны и служить, я же помню. Теперь, наверное, самой смешно, да? Юрисконсульты со стажем сегодня на вес золота, особенно хозяйственники и жилищники. Самые богатые люди нашей страны. Настя за много лет привыкла к таким разговорам. Первое время они ее ужасно злили, потом она как-то притерпелась к тому, что многие считают противоестественной ее любовь к милицейской работе. – И много ты зарабатываешь на своей фирме? – Не очень. Ты же знаешь мое пристрастие к порядку. Я не стала бы работать в конторе, которая делает большие деньги незаконным путем. А законным путем да после уплаты налогов деньги получаются пока маленькие. – Ну, на машину все-таки заработала, – заметил он. – Это машина мужа. – Так ты еще и замужем? Он снова не смог скрыть изумления, и Настя с трудом удержалась, чтобы не расхохотаться. Соловьев всегда обладал недюжинным самомнением. Неужели он полагает, что после их разрыва она будет до гробовой доски носить в себе и лелеять страстную и неутоленную любовь к нему? – И кто счастливый избранник? Какой-нибудь бизнесмен из «новых русских»? – Нет. Доктор наук, профессор, лауреат, почетный академик и так далее. Полный набор. И машина в придачу. – Выгодная сделка, – хмыкнул он. – Не боишься остаться молодой вдовой при таком пожилом муже? – Не боюсь. Она легко просчитывала ход его мыслей. Сейчас он наверняка думает о том, что, имея очень заслуженного и очень немолодого мужа, она, Настя Каменская, решила завести роман и выбрала для начала свою старую любовь. Все лучше, чем нового возлюбленного искать. Старые-то – они проверенные, хорошо изученные, надежные. Вот и разыскала его, узнала, наверное, что овдовел. А о том, что инвалид, – не знала. Сейчас он обязательно скажет что-нибудь на эту тему. – Ты, наверное, разочарована тем, каким я стал. Ну конечно. Так и есть. Совсем не изменился за двенадцать лет. Она по-прежнему без труда угадывает его мысли. – Я пока еще не знаю, каким ты стал, – мягко ответила она. – Мы с тобой разговариваем всего полчаса. Я сварю еще кофе? – Не нужно, это сделает Андрей. Соловьев нажал кнопку на маленьком квадратном аппаратике, и сразу же послышались шаги: помощник спускался со второго этажа вниз. – А ты стал барином, – с усмешкой заметила Настя. – Даже кофе сварить помощника зовешь. Он не ответил, молча глядя на нее. |
