И вот он начал управлять каретой, крепко сидя на козлах, наряженный в великолепный костюм, который ему заказали в магазине «Прекрасная садовница» сразу по его приезде. «Месье Феликс сопровождал его в магазин, чтобы сделать заказ. Обычно были необходимы две примерки: метрдотель приходил на первую, чтобы представить «новенького» и внести задаток… Мир конюшен сосредоточивался на первом этаже магазина; там были резиновые попоны в отделе принадлежностей для лошадей, подпруги, уздечки, стеганые или окантованные попоны для лошадей во время стоянки, из московского драпа самых различных цветов и оттенков, которые подбирали так, чтобы они гармонично сочетались с мастью лошадей. В примерочном салоне Жану тщательно подогнали брюки и зеленый двубортный жилет с четырьмя пуговицами с гербами семьи. Агри на улице Кастиньоль гравировал на позолоченных пуговицах плетеный узор инициалов, который было очень сложно расшифровать, но который был выполнен с большим изяществом. Чтобы одеть Жана, пришлось потратить настоящее маленькое состояние. Одно теплое зимнее пальто на овечьем меху с высоким воротником и отворотами из каракуля стоило триста франков. Дело в том, что все это позволяло судить о ранге дома, начиная с элегантности экипажа с родовыми гербами на дверцах и кончая каракулем отворотов пальто кучера. Добавим, что голову молодого кучера увенчивал сверкающий цилиндр, украшенный кокардой.

Если забыть Альфреда, жизнь на улице Гренель была довольно приятной для Жана. Они ели вместе с Эдмоном в людской столовой. Холостяки тот и другой, они находили там товарищескую атмосферу и теплоту, которые не нарушались старшим конюхом, так как он сразу после работы запирался у себя в квартире. Теперь работники кухни обслуживали персонал конюшни, и только господь знал, как вкусно ели в доме маркиза д'Аркура, который кроме шеф-повара, несравненного месье Поля, содержал еще и кондитера, буквально заваливавшего столы пирожными.

Единственной, в чьей судьбе было что-то от рабства, — была посудомойка. «На нее обрушивалась колоссальная и неблагодарная работа. К ней стекались потоки подносов, горы тарелок; от консоме до десерта делалось до восьми перемен посуды, и надо было выдерживать ритм! К счастью для нее, тонкая посуда, стекло и серебро были уделом камердинера. Метрдотель аккуратно убирал их в большие шкафы официантской, обтянутые красным бархатом…».

Когда приходило время отъезда в замок Сен-Эзог, о котором мы уже рассказывали, «особняк сбрасывал с себя свое очарование, как листья в листопад, под руководством месье Феликса». В замке кучера жили менее комфортабельно. Они селились в здании для прислуги, примыкающему к конюшням. Они встречались там с «возницей», который отвечал за верховых лошадей и покидал замок только в охотничий сезон. Альфред занимал квартиру, подобную квартире этого возницы, а остальные два кучера устраивались в двух «тесных комнатах, лишенных всякого комфорта, в которые проникал успокаивающий деревенский воздух».

Задержимся еще ненадолго у маркиза д'Аркура, чтобы познакомиться с Селестеном, бывшим метрдотелем, прослужившим у двух поколений хозяев дома. Он, повредив ногу в результате несчастного случая, не мог больше выполнять свои обязанности.