И тогда дитя, не бывшее ребёнком, протянуло мне руку.

— Не бойся, я пришёл не со злом, — сказало оно. — Разве я не помогаю тебе?

С недоверием озирая его руку, я вжималась спиной в стену как можно глубже.

— Знаешь, я ведь вполне мог бы водить тебя по кругу. И, в конце концов, вернуть ему.

Ещё бы. Но, помедлив, я доверилась протянутой ладони. Эта сильная хватка не могла принадлежать ребёнку.

— Нам чуток наверх, — пояснил он.

И вместе с шаром взмыл вверх, по стволу шахты. Я болталась на буксире, словно пойманный в ловушку кролик.

* * *

Есть кое-что, память моего детства. Песня. Ну же… Как оно там?.. Ах, да. Трикстер, трикстер, хитрый лис, / Цап за солнце — и свались. / Скатишься ли посолонь? / Скроешься ли от погонь? / По излучине и вниз…

Заметьте, разве речь шла о нашем солнце?

* * *

Сиех вскрыл ещё два потолка и целую стену, прежде чем доставить нас в конечном счётё на место (очередную мёртвую межнебесную клеть, по размерам — серьёзную соперницу для приёмной дедушки Декарты). Впрочем, рот от удивления я распахнула вовсе не по этой причине.

Множество сфер, схожих с нашей, свободно плавали по зале. Разномастные — всех форм, размеров и цветов, — они дрейфовали в воздухе, медленно кружась. На первый взгляд, не более чем детские игрушки, но если приглядеться — крошечные вихри танцевали на их поверхности.

Сиех маячил рядом, покуда я бродила меж его игрушек (что-то среднее между гордостью и тревогой витало на его лице). Наш жёлтый шарик завис неподалёку от центра комнаты, а все остальные завращались вкруг него.

— Хорошенькие, не правда ли? — справился у меня Сиех, пока я таращилась на крошечный красный шарик. Множество вихрей (буря?) жадно пожирали ближнюю часть полушария. Я оторвалась от зрелища и обернулась к Сиеху. Вытянувшись, он аж покачивался на носках от нетерпения. — У меня неплохая коллекция.

Трикстер, трикстер, хитрый лис, цап за солнце… Как же не украсть, такое… хорошенькое. До того, как рассориться, Троица породила несметное число потомства. Сиех, невероятно древнее божество, невероятно опасное оружие Арамери… и всё же я не могла заставить себя отбросить… растоптать робкую надежду, расцветающую в его глазах.

— Они все прекрасны, — согласилась я. И то была чистая правда.

Он радостно просиял и снова ухватился за мою руку — уже не с целью куда-то затащить, а как друга.

— Думаю, ты понравишься и остальным, — отозвался маленький бог. — Даже Нахье, когда он утихомирится. Много воды утекло с тех пор, как мы заполучали себе смертного, чтобы просто поболтать.

Что я слышу? Какой-то бессмысленный, дикий бред. Другие? Нахья? СпокойныЙ?

Сиех снова издал смешок.

— Мне так нравится разглядывать твоё лицо. Хорошая выдержка. Ты почти не даёшь волю эмоциям — это работа Дарре или твоей матери? — но зато, когда забываешь держать их под контролём, читай любой тебя как раскрытую книгу.

О том же, давным-давно, меня предупреждала и матушка.

— Сиех…

Добрая тысяча вопросов терзала меня сейчас, и я терялась, с какого же из них начать. Мимо нас прокатился, вращаясь раз за разом, один из мячей, простого зелёного цвета, лишь с яркими белыми полосками в районе полюсов. Вроде, ничего особенного, но, увидев его, Сиех безжизненно застыл. Вот тогда запоздало сработали и мои инстинкты.

Я обернулась. Лишь для того, чтобы обнаружить Ньяхдоха, стоящего позади.

Я окаменела: и тело и разум отказывались повиноваться; вот она добыча — бери и хватай! Какая-то там пара шагов. Но он молчал, недвижимый; мы лишь сверлили друг друга взглядами.