– И сколько же хотят?

– Пятьдесят четыре тысячи, – произнес маклер еще тише заветную сумму. Лицо у него было такое… торжественное. Я бы даже сказал, одухотворенное.

Тут задумался. Таких денег у меня нет. Только треть. Ну больше немного. Когда пойдут деньги от Келера, думаю, наберу. А пока…

– Давайте внутри посмотрим, – так ничего и не решив, сказал я.

Н да, надо было отказываться на улице. Стоило мне войти в открытую дверь, сразу стало понятно: это то, что искал. Вот здесь сносим перегородки, и будет замечательный приемный покой. Тут смотровая, комната для персонала, процедурный кабинет… Лестница широкая, носилки носить легко. Сделаем стационар на втором этаже, тоже путем объединения помещений. Тут же операционная… Третий этаж, соответственно: лаборатория, персонал, аптека, кухня… Нет, кухню на первом этаже, с отдельным входом… А на четвертом… Будет жить главный врач! Квартира вот как раз замечательная, пять комнат, мечта!

Борис Абрамович носился за мной, рассказывая про подведенный уже водопровод, отопление на угле, строительную артель, готовую по моему слову исполнить любую прихоть по перепланировке, обширный подвал, который мы еще не посмотрели, каретный сарай, конюшню, а я уже знал, что костьми лягу, в любой кредит залезу, но дом этот будет моим и больше ничьим.

– Завтра дам ответ, – сказал я «Березовскому». – Подумаю еще. Но в цене надо бы подвинуться немного. Тогда предварительно будет «да». А пока – не знаю.

– Две тысячи максимум, больше не смогу, – сделав вид, что подумал, ответил маклер.

– Сорок пять, и мы можем говорить о сделке.

– Да вы без ножа режете, Евгений Александрович, пятьдесят, и так себе в убыток сделаю все!

Как же, в убыток. Вон, в Борисоглебском я видел приют «Красного Креста» для инвалидов. Туда сходи, расскажи, может, поверят. А денежек хочется, даже заговорил без выпендрежа, забыв про грассирующий говор.

– Сорок восемь. Завтра после обеда я с вами свяжусь.

После того как мы попрощались с «Березовским», я повез Вику домой. Она всю дорогу молчала, и только когда провел ее к двери, спросила:

– А где ты собираешься взять деньги? Это же неимоверная сумма!

– Банк ограблю, наверное, – улыбнулся я. – Или он меня, что скорее.

Вика чмокнула меня в щеку и пошла домой. А я в окне дома увидел лицо вдовы. Вот нас и запалили!

Глава 22

Где взять денег? Вот вопрос, который меня волновал день и ночь. Дворянский земельный банк согласился выдать ссуду под залог Знаменки, но только десять тысяч, сроком на пять лет под шесть процентов годовых. Восемнадцать тысяч я получил от арбатских толстосумов. Плюс около пяти тысяч накопил на счете: доходы с имения, врачебная практика. Не хватало пятнадцати тысяч. Идти на поклон к Пороховщикову? Так он в Париже. По телеграфу ему ничего не объяснишь, тем более что такие вопросы решаются только лично. Можно попросить у Калашникова. Благо я теперь почти родственник, стал крестным отцом его сына. Но как то сразу после крестин просить денег… Поймут неправильно. Да и есть ли у него такая сумма в распоряжении?

Или у Келера? Продажи стрептоцида и зеленки били все рекорды, фармацевтический магнат, поди, с удовольствием купит один патент или оба. Но это будет история из разряда библейского Иакова, который за чечевичную похлебку продал первородство. Эх, почему я подписал ежеквартальную выплату роялти, а не ежемесячную? Сейчас бы так не страдал.

В итоге, намучившись, пошел к Сеченову. Иван Михайлович вник в мои затруднения, раскурил трубку. Сам не поленился пощелкать счетами, водя пальцем по строчкам бюджета.