— Святой Боже, — воскликнул я и воспользовался паузой, чтобы наполнить бокал моего приятеля.

— Именно так, — он отпил вина. Мне подумалось, что он заливает вином горькое- разочарование, испытанное много лет тому назад.

Можешь представить себе (продолжил он), какое- мы испытали потрясение. Посуди сам, убийство совершено определенным способом, мы вычислили преступника, не зная наверняка, способен ли он на такое- преступление. И вот, доказав на сто процентов, что способен, одновременно доказали, что преступления, которое расследовали мы, он не совершал. То есть мы получили доказательства собственной компетенции, но ни на шаг не продвинулись в нашем расследовании.

Вот я и сказал Тотману: «Давайте возьмем пару выходных, все продумаем, а потом обменяемся идеями и начнем заново».

Тотман пощипал усики, а затем самодовольно рассмеялся.

— Только не надейся, что я признаю допущенную ошибку, поскольку я только что доказал свою правоту, — Тотман всегда говорил «я», хотя идеи черпал исключительно у меня. — Мертон — убийца! Он заготовил бутылку, а потом попросил кого-то принести ее маркизу. Вот и все. Он ждал дня рождения его светлости, но сам попал к этому времени в тюрьму, а потому его жена или кто-то еще…

— Принес бутылку с аккуратненькой биркой: «Яд, не вручать до Рождества», — вырвалось у меня, так я на него разозлился.

— Дурость свою оставь при себе, так же, как и наглость, — прорычал он. — Пользы тебе от этого не будет.

Я смиренно извинился, заверил его, что лучшего начальника мне не найти. Он меня простил… и мы снова стали друзьями. Он даже похлопал меня по плечу.

— Возьми выходной, ты слишком много работал в последнее время. Поезжай на природу, погуляй и возвращайся с достоверной версией. О том, откуда взялась эта бутылка и каким образом она попала на Брук-стрит. Кто ее принес и почему. Понятно, это не подарок, но бутылку-то маркизу принесли, и от этого никуда не деться. Я поеду в Литерхед. Жду тебя в пятницу утром. Посмотрим, какие у нас появятся мысли. Между прочим, мой день рождения, и я чувствую, что получу хороший подарок, — старуха, которую отравил Мертон, жила в Литерхеде. И уже третий раз за неделю он упомянул о грядущем дне рождения. Как будто меня это интересовало.

Я сел в автобус и поехал в Хэмпстид-Хет. Двадцать раз обошел пруд «Баранья нога». И с каждым кругом идея Тотмана представлялась мне все более глупой. И каждый раз я все отчетливее осознавал, что нас заставляют искать не там, где следует. Звучит фантастично, я понимаю, но я буквально кожей ощущал, что убийца стоит позади и толкает нас на выбранную им дорогу.

Я сел на скамью, раскурил трубку и сказал себе:

«Хорошо! У меня в голове сложилась некая последовательность событий, и убийца хочет, чтобы я и в дальнейшем исходил из этой посылки. Я убедил себя, что убийца намеревался сделать то-то и то-то, убийца хотел, чтобы я в это верил, а следовательно, на самом деле таких намерений у него не было и в помине». И когда я сказал себе, что убийца хочет направить меня по ложному пути, но ему не хочется, чтобы я об этом догадался, я понял, что правда должна лежать на поверхности. И получилось, Фред, что, начиная все сначала, надо видеть то, что действительно перед тобой, и особо не мудрить.