Очень много. Бывало, к вечеру пирокинетики и специальные команды огнемётчиков сжигали настоящие валы из мертвых тел псанов, а медики и менталисты, наскоро пробежавшись по позициям, обычно отправляли в тыл одного-двух (минимум) сошедших с ума. Несчастных обездвиживали магическими путами и погружали в сон. Глядя на смертельно уставших магов и утирающих пот менталистов, становилось ясно, что пока идут боевые действия с псанами, без работы последние не останутся. Человеческая психика не выдерживала ужасов ежедневной бойни. Как бы Егор не корил себя и не проклинал, но в душе он воспринимал очередное ранение, как чудо и манну небесную, которая избавила его от выматывающего душу ожидания смерти. Ранение оказалось банальным. Псаны сумели провести под землёй несколько големов-"скорпионов", хотя внезапной атаки у них не получилось. Прикрытие сработало оперативно, специальные "звезды" орков успели перебить каменных монстров, но совсем потерь избежать не удалось. Несколько бойцов, в том числе Егор, находившихся на переднем в тот момент крае обороны, получили многочисленные осколочные ранения и контузии от ударной волны взорвавшихся големов.
Сначала раненых вывезли в карантинный медсанбат, базировавшийся недалеко от Хургады. Пронаблюдав положенное время и не найдя причин для дальнейшего надзора, врачи дали добро на отправку подопечных в "специальный" госпиталь. Причём слово "специальный" последователи Эскулапа и Авиценны произносили с придыханием. Там, говорили они, вас, Егор Дмитриевич, поставят на ноги за три дня. В Таёжном обычный воздух лечит, не говоря про то, что магия мэллорнов сама по себе чудо, а о тантрийских колдомедиках уже легенды складывают! Повезло вам, Егор Дмитриевич! Будете как новенький, даже лучше нового. Вот увидите, помяните наше слово!
Действительно чудо. Неохватные двухсотметровые великаны никого не оставили равнодушным. Егор всякого за свою недолгую жизнь насмотрелся, но Лес — это что-то с чем-то. В него невозможно не влюбиться. Конечно, в медсанбате хватанули, сказав про три дня, но в госпитале необидно посмеялись, обещав уложиться в неделю. Каждый день, отмучавшись на процедурах, Егор шкандыбал к ближайшему мэллорну и подолгу сидел, прижавшись спиной к серебристой коре лесного великана. Благодарное дерево забирало у человека боль и тревоги, взамен даря покой и умиротворение.
— Я знаю, где построю дом после войны, — устроившись после вечерних процедур у облюбованного мэллорна, сказал Егор сержанту Шишкову, командиру отделения подчинённого Светлову взвода. — Здесь.
— О-о, командир! — пыхнул сигаретой и блеснул желтоватыми зубами Шишков. — Многие бы хотели тут остаться и домик сварганить, не один ты такой охочий. Я тут базарил с "мазутой" из соседней палаты. Танкисты в посёлок ходили и зуб дают, что Хозяйку видели. Прямо отпад, говорят. Чикса конкретная. Ради такой они сюда всем полком переедут. Прикинь, командир, настоящая эльфийка, типа из компьютерных побегушек или фэнтази. Во, во, — Шишков провел ладонями по телу описывая объёмы фигуры, — тока без бронелифчика.
— Ну, Шиша, — перейдя на позывной сержанта, Егор прикрыл глаза и упёрся затылком в пружинящую кору мэллорна, — такая красота бесхозной не бывает. Крутые тёлки всегда либо с "папиками", либо, ну, ты меня понимаешь. Не светит нам, Шиша.
— Да, ладно! Типа помечтать нельзя, — выпустил колечко сержант.
— Мечтать не вредно, — прошептал Егор, в мечтах которого кирпичик за кирпичиком строилось уютное семейное гнёздышко под кроной раскидистого мэллорна. — Помечтай, пока есть возможность. Завтра нас выписывают, там некогда будет хернёй маяться. Не сдохнуть бы.
— Эх, командир, зачем такой красывый мечта опошлил?!
На следующий день ворота госпиталя остались далеко за спиной. |