Камень был на месте, Джеку он действительно напомнил лягушку. Немного. Если напрячь воображение.

Ричард любил железную дорогу и думал, что Лагерь Готовности был чистым местом с беговыми дорожками и с канатами, по которым так здорово было карабкаться наверх. Но он не любил Понт Венути. После некоторого раздумья Ричард даже вспомнил название мотеля, в котором они жили во время своих приездов туда. «Королевская земля» назывался этот мотель. Джек совсем не удивился, услышав такое название.

— Мотель «Королевская земля», — сказал Ричард, — был недалеко от старинной гостиницы, которой всегда так интересовался мой отец.

Ричард даже мог видеть ее из своего окна, ему не нравилось здание гостиницы. Это было громоздкое, мрачное место с бойницами, фронтонами, куполами и башнями; медные флюгера странной формы возвышались над зданием. Они вертелись, даже когда не было ветра; он четко помнил себя стоящим возле окна и наблюдающим, как они поворачивались, поворачивались, крутились, эти странные медные существа, напоминающие ущербную луну, странных жуков, китайские иероглифы, поблескивая на солнце, а внизу бушевал и рокотал океан.

«Да, все, это возвращается ко мне теперь», — думал Джек.

— В нем никто не жил? — спросил Джек.

— Нет, он был пуст. Его продавали.

— Как называлась эта гостиница?

— «Противостояние», — Ричард помолчал, а потом внес еще один штрих. Так обычно, маленькие дети оставляют самое сладкое напоследок. — Она была черной. Гостиница была построена из дерева, но дерево было похоже на камень. Старый, черный камень. И именно так мой отец и его друзья и называли это здание — Черный отель.

Не было особой нужды задавать вопрос, но Джек все же спросил:

— Твой отец купил его? Так же, как и Лагерь Готовности.

Ричард немного подумал, а потом кивнул.

— Да, — сказал он. — Я думаю, что он сделал это. Немного позже. На воротах висела табличка «Продается», когда мы впервые приехали сюда вместе, но однажды она исчезла.

— Но вы никогда не останавливались там?

— Господи, нет! — Ричард вздрогнул. — Даже на канате вряд ли удалось бы затянуть меня туда. Но даже в этом случае я бы сопротивлялся.

— Никогда даже не заглядывал в него?

— Никогда. И не буду.

«О, Малыш-Риччи, неужели никто не научил тебя никогда не говорить „никогда“?»

— А твой отец? Он тоже никогда не заходил туда?

— По крайней мере я об этом не знаю, — произнес Ричард хорошо поставленным голосом. Указательный палец потянулся к носу, словно желая поправить очки, которых там теперь не было. — Я могу поклясться, что он никогда там не был. Он боялся этого здания, как и я. Но все, что я чувствовал… было просто страхом. Для моего отца в нем заключалось нечто большее. Он…

— Что?

Неохотно Ричард произнес:

— Он был просто помешан на этом месте, мне так кажется.

Ричард замолчал, задумался, вспоминая прошлое.

— Он приближался к нему и стоял перед зданием. Это происходило каждый день во время нашего пребывания в Понт Венути. И не просто несколько минут, вовсе нет — он простаивал перед зданием часа три. Иногда, даже больше. В большинстве случаев он был один. Но не всегда. У него были… странные друзья.

— Оборотни?

— По-моему, да, — почти сердито произнес Ричард. — Кажется, некоторые из них могли быть Оборотнями, или как ты там их называешь.