Путь к Сарсусу обещал занять несколько дней. Ромри снова вытащил куб памяти и подключил его к звездной карте Ныряльщика. На экране навигационного модуля возникло Сияющее Скопление. Вид с Сарсуса, или, точнее, от солнца Сарсуса; Сарсус был ближайшей к Скоплению планетой эконосферы. Красная стрелка замигала, указывая наиболее вероятное место появления Мейрджайна. По низу дисплея побежали строки цифр, содержавшие в том числе и прогнозируемую дату.

Ромри с отсутствующим выражением лица полез в бардачок и достал оттуда бананас. Продолжая изучать выдачу системы, стал очищать фрукт от оранжевокрасной кожуры. Бананас был излюбленным лакомством Ромри: банан, которому методами генной инженерии придали изысканный аромат ананаса.

А вот Скопление, знакомое, но оттого не менее прекрасное. Ромри сосредоточился на красной стрелке, окруженной слоями разноцветных светил. Вчитался в данные, прикинул время и расстояние.

Сколько еще охотников за сокровищами получили к ним доступ? Информация эта считалась редкой, но…

Иерихонский Наркоман утверждал, что добыл кубик на Сарсусе, получил от самого первооткрывателя планеты Мейрджайн. Ромри отвернулся от экрана. Одной рукой снова поднял с консоли колоду и мастерски разложил ее в ряд, продолжая жевать бананас. Нахмурился, пытаясь истолковать последовательность карт. Перевернутый Человек, свой черед перевернутый, за ним десятка лазерных жезлов и восьмерка дароносиц… Он озадаченно остановился. Карты сулили обман, ведущий, однако, к исполнению желаний.

В предсказании будущего он был не слишком искусен, ему лучше удавалось толковать нужные действия — и в этом смысле Ромри не солгал Иерихонскому Наркоману; карты действительно посоветовали ему ограбить лотерею, хотя эта идея, конечно, уже вызревала в его сознании.

Ромри в последние годы приобрел привычку, избавлявшую его от большинства тревог. В любой непонятной ситуации он консультировался с картами, после чего поступал так, как, по его мнению, они советовали. Если варианты ответа были просты, да или нет, тем лучше.

Он испытывал наслаждение, граничащее с наркотическим, от чувства, что больше не отвечает за свои решения.

Он подумал о незадачливой картийской деревенщине. В большинстве своем — привязаны к этому миру, даже за Клеггизами редко кто бывал. Сутенер, таксидермист, разношерстная компашка провинциалов, живущих на пособие по безработице от властей эконосферы. Ни один из них не обладал задатками искателя сокровищ.

Строго говоря, и Ромри им не был. Он характеризовал себя как торговца обширных бизнес-интересов. Но мысль о высадке на странствующую планету Мейрджайн его не пугала, как, впрочем, и неминуемая конкуренция. Он и лжецом себя пока не считал. Действительно, разве не поделится он с бывшими друзьями и собутыльниками по картийскому клубу «Дайвер на пособии» процентом от добычи, если вылазка на Мейрджайн завершится успешно? Возможно, он будет к ним щедр. А может, и нет.

Картам решать.

И если карты скажут нет, пускай Оссуко его разыскивает по всем секстилям эконосферы до посинения.

Так Ромри сидел, оправдывал себя и задумчиво грыз бананас.

Капитан Вооз управился со всеми делами в Харкио меньше чем за стандартные полсуток. Доставил груз, удержал с получателя небольшую фиксированную плату и направился на Сарсус, служивший естественной остановкой на пути к Сияющему Скоплению.

Он сел на космодроме в Уайлдхарте, крупнейшем городе Сарсуса — не столице, поскольку столицы у Сарсуса не имелось; атмосфера здесь была мутная, а траффик необычно интенсивный. Город оказался из тех, где Вооз провел, казалось, полжизни: полностью лишенный признаков аутентичности, пребывающий в вечно переходном состоянии, стыковка на пути к другим мирам, поселение времен бума, каким-то образом уцелевшее, но изжившее собственную полезность до такой степени, что даже название его отдавало подделкой.