— По большей части — да, — признал Манет. — Однако же каждый из магистров сам решает, какие вопросы задать, и результат зависит от каждого из них.
Он принялся загибать пальцы.
— Хемме тебя не любит, а когда речь идет о неприязни, он может унести вдвое больше собственного веса. Лоррену ты сам не угодил, и так оно с тех пор и идет. Ты вечно во что-то влипаешь. В конце прошлой четверти ты пропустил почти целый оборот занятий. Причем не предупредил заранее и не объяснился потом.
Он многозначительно взглянул на меня.
Я потупился, четко сознавая, что в числе пропущенных занятий была моя учеба в артефактной под руководством Манета.
После паузы Манет пожал плечами и продолжал:
— А главное, на этот раз тебя будут экзаменовать как ре'лара. Чем выше ранг, тем выше плата. Собственно, поэтому я до сих пор и хожу в э'лирах.
Он пристально взглянул на меня.
— Хочешь, угадаю? Тебе очень повезет, если тебе назначат меньше десяти талантов.
— Десять талантов! — Сим втянул воздух сквозь зубы и сочувственно покачал головой. — Хорошо еще, что у тебя есть куча денег!
— Увы, совсем не куча, — вздохнул я.
— Ну как же? — удивился Сим. — После того как Амброз разбил твою лютню, магистры оштрафовали его почти на двадцать талантов. Куда же ты девал такие деньги?
Я посмотрел вниз и ласково дотронулся ногой до футляра с лютней.
— На новую лютню? — в ужасе переспросил Сим. — Целых двадцать талантов? Да ты знаешь, что можно купить на двадцать талантов?
— Лютню? — предположил Вилем.
— Я даже не думал, что инструмент может стоить таких денег! — признался Симмон.
— Еще и не таких денег, — сказал Манет. — Инструменты ведь все равно что лошади.
На этом месте в разговоре произошла заминка. Вилем с Симом непонимающе уставились на Манета.
Я расхохотался.
— Да, это удачное сравнение!
Манет кивнул с умным видом.
— Понимаете, лошади бывают разные. Можно купить заезженную старую клячу меньше, чем за талант. А можно — вольдера с красивым ходом за сорок.
— Ну да, как же! — хмыкнул Вил. — Чистокровный вольдер дороже стоит!
Манет улыбнулся.
— Вот именно. Сколько бы денег ни стоила самая дорогая лошадь, какую вы знаете, ровно столько же может стоить хорошая арфа или скрипка.
Симмон, похоже, был ошеломлен.
— Но мой отец как-то раз уплатил за кепсанского рысака двести пятьдесят чистыми!
Я повернулся и указал пальцем.
— Видишь вон того блондина? Так его мандолина стоит вдвое дороже.
— Но-о… — протянул Симмон. — Но у лошадей же родословная! От нее можно получить жеребенка и продать его…
— У этой мандолины тоже родословная, — возразил я. — Она работы самого Антрессора. На ней играют уже сто пятьдесят лет.
Я смотрел, как Сим переваривает информацию, обводя взглядом все инструменты в зале.
— И все равно, — сказал Сим, — двадцать талантов…
Он покачал головой.
— Ну что тебе стоило подождать до экзаменов? А потом уж ты мог бы потратить на лютню то, что останется!
— Мне нужна была лютня, чтобы играть у Анкера, — объяснил я. — У меня там комната и бесплатный стол. Если не играть, негде будет жить.
Это была правда, но не вся правда. Конечно, если бы я объяснил, в чем дело, Анкер сделал бы мне поблажку. |