Тут Быков заметил, что дверь в спальню приотворена и сквозь щель падает на стену слабый лучик света. Он встал, на цыпочках подошел к двери и заглянул в щелку. За столом, рядом с раскрытой постелью, сидел Дауге, обхватив голову руками. Стол был почти пуст, на полу громоздился огромный рюкзак. На рюкзаке лежал геологический молоток с лоснящейся рукояткой. Быков кашлянул.

    -  Входи, - сказал Дауге, не оборачиваясь.

    -  Э-э… - затянул Алексей Петрович в совершеннейшем смущении. - Я, понимаешь, забыл тебя спросить…

    Дауге обернулся:

    -  Заходи, заходи… Садись. Ну, что ты забыл спросить?

    Быков напряг память так, что даже зубами скрипнул.

    -  Э-э… Да вот, понимаешь… - Тут его, наконец, осенило. - Вот. Зачем нам ставить на Венере радиомаяки, если ее атмосфера все равно не пропускает радиосигналов?

    На лице Дауге лежала глубокая тень абажура. Быков уселся на низенькое легкое креслице и победоносно задрал одну ногу на другую. Он почувствовал огромное облегчение от того, что находится в освещенной комнате, в обществе верного друга Иоганыча.

    -  Да, - произнес Дауге задумчиво, - это действительно - чрезвычайно важный вопрос. Теперь я понимаю, почему ты до сих пор не заснул. А я-то думаю - что это он шатается по комнате? Зубы у него болят, что ли? А дело, значит, в маяках…

    -  Н-да, - неуверенно заявил Быков, опустив ногу. Чувство облегчения куда-то испарилось.

    -  У тебя, вероятно, есть какие-нибудь соображения по этому поводу? - продолжал Дауге совершенно серьезным тоном. - Ты, конечно, чтонибудь придумал во время… своего бдения? Нечто общеполезное…

    -  Видишь ли, Иоганыч… - проникновенно начал Быков, делая многозначительное лицо и не имея ни малейшего представления о том, чем он кончит начатую фразу.

    -  Да-да, я тебя понял, - прервал Дауге кивая. - И ты совершенно - понимаешь? - а б с о л ю т н о прав! Именно так и обстоит дело. Атмосфера Венеры д е й с т в и т е л ь н о не способна пропускать радиолучи, но при строго определенном диапазоне мы допускаем возможность прорыва этой радиоблокады. Этот диапазон определен из чисто теоретических, а равно и наблюдательных данных относительно локальных ионизирующих полей… чего, инженер?..

    -  Венеры, - мрачно произнес Быков.

    -  Именно - Венеры! Атмосфера планеты пропускает иногда волны и других длин, но это - явление случайное, на него рассчитывать не приходится. Поэтому задача состоит в том, чтобы определить полосу пропускания, а определив, забросить маяки на поверхность… на поверхность чего?

    -  Венеры! - повторил Быков с ненавистью.

    -  Великолепно! - восхитился Дауге. - Ты не зря провел ночь без сна. Однако все попытки забросить на поверхность радиостанцию кончались… чем, инженер?

    -  Хватит, - ответствовал Быков, ерзая на кресле.

    -  Гм… Странно. Они, друг мой, кончались неудачей. Скорее всего, эти маяки-танкетки разбивались о скалы. Или, во всяком случае, приходили в негодность во время спуска. Но, если бы даже они не разбивались, что толку от них? Они бы не помогли нам. Зато теперь у нас есть… что у нас есть?

    -  Терпения у нас уже нет, - мрачно сказал Быков.

    Дауге торжественно провозгласил:

    -  У нас есть «Хиус», и есть маяки, и найдена полоса пропускания, в коей сигналы оных маяков прорываются через атмосферу.