Озеро, насколько его можно было окинуть взглядом, казалось совершенно пустынным, лишь кое-где виднелись громадные заросли тростника, над которыми с криком летало множество водяных птиц.
Диего и Кардосо шли, внимательно осматривая берега, надеясь открыть какое-нибудь жилище или увидеть где-нибудь дым, но надежды их были напрасны. Казалось, что на этих берегах никогда не жил ни один человек.
— Если бы здесь находилась стоянка какого-нибудь племени, мы бы непременно увидали где-нибудь дым, — сказал Кардосо. — Мне кажется, что Коко ушел из этих мест.
— Хм, ну а я не думаю, чтобы он ушел, Кардосо, — проговорил старый моряк, с недоверием покачивая головой. — Быть может, он, напротив, следит за нами, и мы хорошо сделаем, если будем очень осторожны, а то как бы нам не влетела в спину пуля.
— Куда же мы идем, старина?
— Пойдем вдоль по берегу; если ученый, которого мы ищем, останавливался здесь, то, мы, наверно, найдем здесь какие-нибудь следы его пребывания.
— Да постараемся убить дичины на ужин. Здесь должно водиться множество кенгуру, а также и страусов.
Они взяли ружья на плечо, чтобы иметь их под руками, и пошли к северу. По левую сторону от них находилось озеро, а по правую лес, большей частью состоявший из красивых деревьев, высотой по крайней мере метров в восемьдесят; деревья эти были покрыты непроходимой сетью лиан марра. Моряки прошли таким образом около двух километров, не встретив ничего примечательного, когда Кардосо вдруг быстро нагнулся и поднял с земли какой-то предмет.
— Что ты такое нашел, дружище? — спросил Диего, приближаясь к молодому человеку.
— О, я нашел большую драгоценность, — ответил тот с видимым волнением.
— Не мешок ли золота?
— Нет, это железный шкворень.
— Железный шкворень… Здесь, в этой дикой стране?!..
— Посмотри сам.
Диего схватил найденный предмет — это был на самом деле железный шкворень, весь покрытый ржавчиной.
— Этот шкворень, должно быть, составлял принадлежность драя. Не принадлежал ли он сеньору Эррере?
— Я думаю, что твое предположение верно, Диего.
— А там что такое в траве?
— Это ящик с выбитым дном, — ответил Кардосо, бросаясь к увиденному ими предмету.
— А вот и пистон от револьвера, — сказал Диего, поднимая этот третий предмет, чрезвычайно важный для них.
— Значит, наш соотечественник был здесь, — заметил Кардосо.
— А на ящике не вырезано никакого имени?
— Никакого, Диего. А на пистоне?
— Постой!.. Я вижу какие-то буквы, покрытые ржавчиной… Никак не могу ее стереть…
Он сильно потер пистон сначала мозолистой ладонью, потом песком и вскоре прочел надпись:
— Б. Веддингтон. Сидней.
— Это, вероятно, клеймо фабриканта, — сказал Кардосо.
— Я тоже так думаю; мы узнаем от доктора, выехал ли сеньор Эррера из Сиднея или из какого-то другого приморского города. Спрячь в карман этот пистон и будем продолжать наши поиски.
Матросы пошли дальше по берегу озера и вдоль опушки леса, чутко прислушиваясь ко всякому шуму и зорко вглядываясь вдаль: они все еще опасались Коко, который мог находиться где-нибудь в окрестностях драя и изменнически напасть на них; наконец они дошли до небольшой полянки и разом остановились, вскрикнув от изумления и ужаса. 386
Как раз на середине ее лежали два опрокинутых, полуразбитых драя. Они были без колес; доски, составлявшие их обшивку, были разбиты, а железные части изогнуты или унесены. Внутри и вокруг них валялись человеческие скелеты, ящики и бочонки с выбитым дном, разбитые бутылки, стрелы, изломанные каменные топоры, клочья одежды, пистоны и многие другие предметы. |