— Он был слишком маленьким, — продолжил скотовод; его руки задрожали. Дэвид стоял рядом с ним и смотрел на напряженную спину ковбоя. Было видно, что он замерз, но, казалось, совсем не чувствовал холода и говорил спокойным, ровным голосом:

— Он просто был очень маленьким и не смог выжить.

— Не смог выжить? — не веря своим ушам, произнесла Сейдж.

Ковбой покачал головой, Дэвид поежился, вспомнив своего первого щенка. Когда тот умер и Дэвид пришел к отцу, чтобы поделиться своим горем, его отец приказал выбросить щенка в помойное ведро и больше не беспокоить его по пустякам, если он смотрит телевизор. Взглянув сейчас на серого от горя отца Сейдж, Дэвид подумал о том, как многогранна жизнь.

— Он очень красивый, — произнес ковбой, — и похож на тебя.

— Я могу подержать его? — Сейдж протянула руки.

Ковбой кивнул. Подойдя к машине, он положил мертвого младенца на руки Сейдж. Дэвид видел, как ему тяжело: отец поцеловал свою дочь в лоб и обнял ее вместе с ребенком. Когда он отстранился, все его лицо было залито слезами. Дэвид наблюдал, как он отступил, оставив Сейдж наедине с младенцем.

— Ей нужна помощь, — снова повторил Дэвид.

— Я знаю, — ответил скотовод. Его ковбойская шляпа упала, и порыв ветра погнал ее по снегу. Он оценивающе посмотрел на Дэвида. — Ты умеешь ездить верхом?

— Я умею водить. Это моя машина.

Скотовод больше ни о чем не стал расспрашивать его.

— Я не оставлю ее. Бери мою лошадь, а я поеду на машине.

— Даже не думайте об этом, — ответил Дэвид. Он не верил скотоводам, как и Петал, Джелси и остальные. — Животные не могут без меня. Я поведу и подброшу вас. Ранчо далеко?

— Три мили.

Дэвид загрузил животных в машину, скотовод сел прямо за Сейдж, и они поехали. Путь Дэвида был почти закончен: он довезет Сейдж, а затем уедет.

Глава 32

Луиза любила репетировать со знаменитостями. Она брала один из своих любимых компакт-дисков с песнями Пэтси Клайн, Лоретты Линн, Ребы Макинайр, надевала наушники и пела вместе с этими исполнителями. Иногда она пела вместе с Гартом Бруксом, иногда с Вэйном Дженнингсом и уж совсем редко — вместе со своей записью. Обычно все это поднимало ей настроение, но ссора с Далтоном так сильно повлияла на нее, что даже пение не помогало. Закончив свою репетицию пораньше, она пошла на кухню налить себе чашечку кофе и повстречала там Элму и Дейзи.

— Кто сейчас с Далтоном? — первым делом спросила Луиза.

Лицо Элмы на миг приняло виноватое выражение: она не отрываясь смотрела в окно, вслед своему сыну. «Куда он пошел? Ох, как я хотела бы убедить его вернуться домой, по крайней мере там тепло».

Луиза видела, как Дейзи подошла к Элме и обняла ее за плечи. Две женщины вместе смотрели в окно. На лице Элмы застыло выражение некоторой неприязни, как будто она совсем не хотела участия со стороны Дейзи, но Дейзи это не остановило.

— Он так молод, — проговорила она, — и совсем один, я знаю, что вы чувствуете.

— Он — одна большая проблема, — ответила Элма, высвободившись из объятий Дейзи. — Это все, что я могу сказать. Стараешься, делаешь все, что можешь, в лепешку разбиваешься, но все равно этого мало. Он видит, что творит его отец, и берет с него пример. Простите, я пойду к мистеру Такеру… — Опустив голову, Элма поспешила из комнаты.

— Что это было? — поинтересовалась Луиза.

— Ее сын приходил, — ответила Дейзи.

— Непохоже, что это событие порадовало ее.