— Думаю, так будет быстрее, — он обвел глазами салон и открыл для меня дверь. — Но мисс Рина, кажется, разгневалась на меня за мой самовольный уход.

— Понятно.

Он нажал на газ, и машина рванула с места.

Может быть, в дороге мы и говорили о чем-то, я не помню. В моих мыслях была лишь предстоящая вечеринка, и, чем ближе мы подъезжали к городу, тем страшнее мне становилось. Когда мы остановились у нашего дома, каждый мускул моего тела был напряжен, и я могла слышать стук собственного сердца. У меня мелькнула сумасшедшая мысль: попросить Джеффа проехать дальше, увезти меня куда-нибудь, найти безопасное место. Но это было бы просто глупо, Роджерсон найдет меня. Он всегда находил.

На подъездной дорожке было припарковано несколько машин, но машину Роджерсона, чуть выше по улице, я заметила сразу.

— Знаешь, — сказал Джефф, разворачивая машину, чтобы ехать назад, — Рина перебрала пива, так что не сердись на нее.

— Я и не думала, — заверила я его, открывая дверь. — Большое спасибо, что подвез, Джефф.

— Ого, у вас тут праздник? — он выглянул в окно, рассматривая палатку в нашем дворе и гостей, входящих и выходящих из нее, все в ярких цветных костюмах, некоторые даже в париках и смешных очках. Кто-то играл на пианино, на улице медленно темнело. Идеальный вечер для теплой дружеской вечеринки.

— Да, вроде того, — кивнула я. Трава под ногами была мокрой, я поежилась и улыбнулась, когда Джефф трижды просигналил мне на прощание, отъезжая. Весь наш дом сиял огнями, мамины куклы выбрались наружу и сидели на крыльце, встречая гостей. Не заглядывая пока вечеринку, я поспешила к машине Роджерсона. Внутри было почти темно, стекла подняты, но я знала, что он внутри — от приборной панели лился мягкий зеленоватый свет. Открыв пассажирскую дверь, я тихонько проскользнула внутрь, мягко закрыв ее за собой. Роджерсон не проронил ни слова. Я повернулась к нему, готовясь выдать свое объяснение: я не знала, во сколько ты приедешь, пыталась дозвониться, но никто не брал трубку, извини за это. Но не успела я вымолвить и слова, как он, с лицом, перекошенным от гнева так, как никогда раньше, ударил меня кулаком по щеке.

Удар был сильным, и я ударилась спиной о пассажирскую дверь, которая, как оказалось, не закрылась полностью, и от толчка приоткрылась. Я инстинктивно попыталась схватиться за что-нибудь, чтобы не потерять равновесия, и, наконец, нащупала ручку, удерживая дверь.

— Где ты, черт подери, была? — прошипел он, наклоняясь ко мне так, что я чувствовала его дыхание, горячее и пахнущее дымом. Он сгреб меня за ворот платья и притянул к себе, ткань жалобно затрещала в его руках. — Я ждал тебя целый час.

— Рина, — быстро ответила я, зажмуриваясь. — Рина пригласила меня на озеро, я пыталась дозвониться тебе…

— О чем ты, твою мать, тут болтаешь?! — закричал Роджерсон, отталкивая меня от себя, и я снова врезалась спиной в дверь, но на этот раз я не успела даже попытаться остановить ее. Дверь распахнулась с неприятным скрипом, и я выпала наружу, ударившись локтями о тротуар. Мое лицо все еще горело, платье задралось куда-то к груди, а Роджерсон, быстро выскочив из машины, подлетел ко мне и теперь стоял рядом, глядя на меня сверху вниз.

— Вставай, — сказал он, и его голос смешался с шумом вечеринки, музыкой пианино и чьим-то поющим голосом. — Поднимайся!

— Роджерсон, — пошатываясь, я с трудом встала на ноги, — пожалуйста…

— Належалась? — он схватил меня за руку. Я попыталась опустить голову, уклониться, увернуться — не знаю, что я пыталась сделать, но он оказался быстрее.