— Может, какой-нибудь псих развлекался?

— Да уж точно, псих, — кивнул Джеймс. Его ранчо располагалось в ущелье в горах Уинд-Ривер. Отсюда шла узкая дороги к индейской резервации, и этим маршрутом нередко пользовались туристы.

Ему хотелось надеяться, что это дело рук какого-то чужака, но кто его знает. И среди местных хватает подонков.

— Тебе не кажется, что это выглядит как предупреждение?

— Я тоже об этом подумал, — ответил Пол.

— Одно дело — убить теленка. Вырезать на нем знак — совсем другое.

— Наверняка его нарочно здесь оставили. Хотя на прежние случаи не похоже.

— Да нет, сходство есть, — мрачно сказал Джеймс.

Год назад, объезжая однажды утром ранчо, он увидел коровью голову, насаженную на кол забора. Затем пастухи нашли еще три головы.

В июле кто-то отравил воду в цистерне. Двадцать коров и телят, попив из нее, заболели. К вечеру одиннадцать умерли, и Джеймс велел забить остальных.

Подозревали и пришлых, и тех, кто мог иметь зуб на Такеров. Список получился длинный. Такеры жили здесь полтора века. Кто только не зарился на их землю — и овцеводы, и золотоискатели, и застройщики, но Такерам всегда удавалось ее отстоять.

— Где сейчас Тодд Райделл?

— Тодд? — переспросил Пол. — Не знаю, работает где-то.

— По-прежнему шофером?

— Вроде да. На лошади ездить не научился, решил пересесть за руль грузовика. Ты что, его подозреваешь?

— Я и сам не знаю, кого подозревать.

Джеймс терпеть не мог совпадений, и ему было неприятно, что какой-то мерзавец застрелил теленка в тот самый день, когда должна приехать Дейзи.

— Нет, Тодд не такой жестокий.

— Зато злопамятный, — ответил Джеймс. — Копит свои обиды, хранит, как фамильное наследство.

— Это и есть его фамильное наследство. На ранчо теперь из Райделлов живет одна Луиза, но это не ее ранчо, а ваше.

— В любом случае, поедешь в следующий раз в город, присмотрись к нему, ладно?

— Ладно. — Пол снова взглянул на теленка, потом на Джеймса. — Ты Дейзи уже видел?

— Еще нет. Но рано или поздно все равно увижу, она ведь на ранчо остановится.

Пол ковырнул носком сапога пыльную землю.

— А чего вдруг тебя это так интересует?

Джеймс заметил, как Пол нахмурился, затем прищурился, глядя на солнце, и нахмурился еще сильнее.

— Я просто беспокоюсь.

— За Дейзи?

— За всех вас.

Смех да и только — два видавших виды ковбоя стоят над трупом теленка и ведут сентиментальную беседу. Джеймс хотел было обратить все в шутку, но лишь молча кивнул в знак благодарности.

Тем не менее, возвращаясь через несколько часов на ранчо, он опять думал о Дейзи. Когда Луиза сообщила, что поселит ее в белом домике у реки, Джеймс остолбенел, но ничего не сказал. Возможно, Дейзи лучше, чем ему, удалось разобраться с прошлым и ее не будут тревожить воспоминания.

Показались огни ранчо. Вечер был прохладный, и Джеймс немного продрог. Он направил лошадь к загону, но затем передумал и поскакал к реке. Полная луна, висевшая на небе между двумя горными вершинами, освещала ему дорогу.

Джеймс взглянул на белый домик и увидел ее. Натянув поводья, он остановился в тени деревьев. Гнедой наклонил голову, и Джеймс позволил ему напиться из реки. Дейзи стояла на крыльце и смотрела на луну. Ее волосы отливали медью, лицо и шея светились перламутровым блеском. И вся она в своем светлом платье была удивительно красива.

Ему была знакома эта поза. Вот Дейзи вскинула руку, выставив вперед указательный палец, словно велела луне исполнять ее желания.