Тревильен попробовал предложенную пищу. Она оказалась великолепной, необычной, с тонким вкусом. Его зубы с наслаждением впились в приятную мякоть, кровь потекла по жилам с новой силой. Никки присоединилась к нему с не меньшим рвением.

Прислонившись к дереву, Шон смотрел на залитую луной долину. Внутри он ощущал пустоту, все окружающее казалось нереальным.

Рядом возникла Илалоа. Он заметил ее белую фигуру, освещенную лунным светом; она скользила все ближе и ближе, пока не остановилась рядом. Он даже не обернулся, не поднял глаз. Во тьме долины, как огненные копья, светились факел-деревья.

— Шон…

— Уходи.

— Шон, я хочу поговорить с тобой.

— Нет. Иди прочь, я сказал.

— Я сделала то, что должна была сделать, Шон. Это мой народ. Я просто хочу сказать, что я люблю тебя, Шон.

— Я с удовольствием сломал бы тебе шею.

— Если ты хочешь, то пожалуйста.

— Нет. Ты не стоишь даже этого.

Она тряхнула головой.

— Я не могу понять. Наверное, ни один алори прежде не чувствовал того, что чувствую сейчас я. Мы любим друг друга, ты и я.

Шон хотел возразить, но слова казались ему бессильным лепетом.

— Я буду ждать тебя, Шон. Я всегда буду ждать тебя.

Глава 17

Номадов высадили в долине на северо-западном берегу острова, в открывающейся к морю долине, с остальных сторон окруженной холмами. Когда отряд Тревильена добрался туда, первоначальная растерянность уже прошла. Полторы тысячи людей с напряжением ожидали, что будет с ними дальше.

Йоахим встретил вновь прибывших на краю долины.

— Я ждал вас. Один из местных сказал мне, что вы придете этой тропой.

— Откуда они узнали? — спросила Никки. Люди Эспереро оставили их в нескольких километрах отсюда, показав дорогу.

— Не знаю, — пожал плечами Йоахим. — Телепатия?

— Нет, — покачал головой Тревильен. — Хотя это может показаться невероятным, но по-моему, роль коммуникационной сети здесь выполняет лес.

— Живое радио, да? Ладно, черт с ним. Вначале у нас тут возникли кое-какие хлопоты, но эти ребята умеют постоять за себя, — Йоахим с уважением прищелкнул языком. — Их дзюдо начинается там, где кончается наше. Хотя никакого вреда они не причинили, но экипаж успокоили.

— Вас уже поселили в домах?

— Да. Те из местных, кто знает бейсик, сказали, что для нас освободили целую рощу домов-деревьев. Они сообщили, что хотят быть нашими друзьями, несмотря на то, что держат нас в плену. Чтобы мы не сбежали и не привели сюда все человечество. После этого они старались не показываться. Тактичный народ, — капитан, прищурившись, посмотрел на Шона. — На твоем месте, парень, я бы тоже не высовывал носа. Хотя бы несколько дней.

— Я понимаю.

— Со временем они поймут, что ты ни в чем не виноват, и остынут, но до тех пор — я тебя предупредил. Я знаю пару деревьев поодаль от деревни, вы можете остановиться там.

Потом капитан повернулся к координатору.

— Что нам делать сейчас? Есть какие-нибудь идеи?

— Жить здесь. Узнать об окружающем побольше, прежде чем что-то предпринимать.

— Угу. Но каково! Украсть мой корабль у меня из-под носа! Пересадить меня сюда, как какой-нибудь овощ! Тут поневоле пить бросишь.

Тревильен изучал дома алори с более чем обычным любопытством. Они напоминали ему естественные полые деревья, в которых обитали аборигены Нертуса, но были несравненно совершеннее.