Эти арваннетианцы были невысокого роста, но изящного телосложения, темноволосыми, темноглазыми, с кожей янтарного цвета, тонкими чертами лица. Обычно движения их были быстрыми и грациозными, жесты — приятными. Мертвый груз тысячелетий их цивилизации не лег тяжким бременем на неорганизованные, большей частью безграмотные низы. Сидир слышал шум, доносившийся с рынка, шарканье ног, стук лошадиных копыт, разговоры, смех, мелодию бамбуковой дудочки, под которую какая-нибудь танцовщица показывала свое искусство, скрип тележных колес. Он мог представить себе запахи курева, дыма, навоза, жаренных на вертеле бычьих ушей, человеческого пота и духов, смешанных с вонью каналов и болот. Но все это перекрывалось раскатами грома и завываниями ветра, и люди казались еще более маленькими и незначительными в вспышках сверкающих молний. Землю уже успели окропить несколько капель дождя, предвещающих бурю.

Он знал, что Юруссан присоединится к нему, и повернулся.

— Ну, — произнес он, — что вы думаете о нашем посетителе?

И тут же понял, что хотя задал этот вопрос на рахидианском языке, в нем сквозила бароммианская грубость.

«Этот дьявол принимает меня за дурака! — подумал он. — Я не хочу оскорбить его еще больше сегодня. Мы с ним и так имеем достаточно проблем, которые нам вместе нужно разрешить».

— Более, чем когда-либо, мне кажется, мы совершаем ошибку, пытаясь прийти к соглашению с этими так называемыми Мудрецами, — невыразительным голосом ответил Юруссан. Как бы ровно не звучал его голос, его с виду сдержанная фраза равносильна была опасному удару рапиры.

— И что же вы собираетесь предложить? — с вызовом поинтересовался Сидир.

— Это риторический вопрос, Главнокомандующий. Вы знаете это. Распустить Совет, уволить чиновников, управлять Арваннетом напрямую. Отстранить глав церквей. Следить за низшими чиновниками и наказывать за малейшее неповиновение, причем сразу же и беспощадно. Подготовить указ о постепенной конфискации имущества церквей. Оно ведь огромно и прекрасно пополнит казну Императора.

— Ха, я так и чувствовал, что вы вынашиваете подобные идеи. Нам понадобится целое море администраторов, которые приедут не просто управлять этой страной, а найдут здесь совершенный бедлам. Не говоря еще о десяти — двадцати полках, призванных сдерживать недовольство. Это задержит завоевательный поход на север на несколько лет.

Эрсер во многом был прав. С завоеванием придется подождать. Это может подождать.

— Нет, не может! — Сидир пытался говорить мягко. — Юруссан, ты не похож на последователей толанской философии. Находясь в стороне от практической политики, ты должен был быть в первых рядах защитников освященного веками общественного уклада.

— Который больше не свят, — последовал гневный ответ. — Общество мертво. Остались лишь одни высохшие мощи. Ему следует устроить приличные похороны и поскорее забыть.

— А-а-а! — выдохнул Сидир. — Теперь я понимаю ваши побуждения.

Они стояли друг напротив друга.

Юруссан Сот-Зора был выше полководца, хотя возраст уже начал сутулить его, на голове волосы его поредели, руки и ноги ссохлись, густо пронизанная сединой борода закрывала грудь, бледная кожа стала похожа на пергамент, покрытый коричневыми пятнами. Но возраст не мог стереть черты истинного рахидианца, и за очками с золотистой оправой его глаза были столь же яркими, как и ляпис-лазурь. На нем была плоская черная шапочка выпускника философской школы с серебряной эмблемой Завета. Зеленая мантия с пуговицами из слоновой кости, красная лента и красные туфли, сумка для документов.