– Подождите! – послышалось у нас за спиной.

    Мы обернулись и увидели бегущую за нами Африз, босую и одетую в тунику кейджеры.

    Она остановилась у стремени Камчака и замерла, низко опустив голову.

    – Что это значит? – сурово взглянул на неё Камчак.

    Девушка не ответила и не подняла головы.

    Камчак тронул поводья и повернул каийлу к главным воротам Тарии. Мы ехали следом. Африз, Элизабет и Херена шли, держась за стремена наших скакунов.

    Не доезжая до ворот, Камчак натянул поводья; мы остановились. Африз замерла, не поднимая глаз.

    – Ты свободна, – напомнил ей Камчак.

    Девушка отрицательно покачала головой.

    – Нет, – сказала она, – я принадлежу Камчаку.

    Она робко коснулась головой вдетой в стремя ноги убара.

    – Я не понимаю, – сказал Камчак.

    Девушка нерешительно подняла голову – в глазах её стояли слезы.

    – Пожалуйста, хозяин, – прошептала она.

    – Почему? – удивился Камчак.

    Девушка выдавила слабую улыбку.

    – Я уже полюбила запах босков, – ответила она.

    Камчак рассмеялся и протянул ей руку.

    – Садись рядом со мной, Африз из Тарии, предложил Камчак.

    Девушка подала ему руку, и он усадил её перед собой в седло. Африз села боком и, едва сдерживая слезы, положила голову ему на грудь.

    – Эту женщину зовут Африз, и с этого момента она – убара моего сердца, убара тачаков и Высокая Убара народов фургонов! – объявил Камчак.

    Мы пропустили Камчака и Африз в ворота и оставили этот город, и его Домашний Камень, и его жителей и поскакали к виднеющимся невдалеке фургонам, давно дожидающимся нас на бескрайних равнинах, обнимающих оставленную нами Тарию с её высокими, но оказавшимися отнюдь не неприступными для нас стенами и девятью мощными, окованными железом воротами.

    Глава 27 МЫ С ЭЛИЗАБЕТ ПОКИДАЕМ НАРОДЫ ФУРГОНОВ

    Не думаю, чтобы последние минуты нашего с Элизабет пребывания в стане кочевников доставили невольнице по имени Тука большое удовольствие.

    В лагере тачаков Элизабет взмолилась, чтобы я не отпускал её на волю ещё хотя бы в течение часа.

    – Почему? – удивился я.

    – Потому что хозяева обычно не вмешиваются в выяснение отношений между рабами.

    Я пожал плечами. Мне требовалось не больше часа, чтобы накормить и запрячь тарна для полета на Сардар с бесценным яйцом Царствующих Жрецов.

    Здесь, у фургона Камчака собралось несколько воинов, среди которых я заметил и Туку с её хозяином.

    Я понял, в чем дело. Элизабет не забыла жестокое обращение этой девушки с нею на протяжении всех долгих месяцев её пребывания у тачаков, особенно когда она была заперта в клетке для слинов.

    Возможно, Тука каким-то образом догадалась о том, что за мысли теснятся в голове у Элизабет, потому что едва бывшая американка направилась в её сторону, она незамедлительно бросилась бежать, пытаясь спрятаться в фургоне.

    Через несколько минут ярдах в пятидесяти мы услышали испуганный женский вопль и увидели, как Тука летит на землю, сбитая ловким броском, в котором чувствовалось знакомство человека с приемами американского футбола.