— Наливай быстрее! — воскликнула Гюзель. — Наш господин уже заждался.

Подруга ничего не ответила. Приблизившись к кровати, девушка наполнила бокал и протянула киммерийцу. Варвар уже поднес его к губам, когда вторая рабыня схватила руку мужчины, поцеловала ее и, воспользовавшись ситуацией, сделала большой глоток вина. То, что произошло потом, повергло северянина в шок. Глаза невольницы округлились от ужаса, губы посинели, по лицу пробежала судорога, изо рта потекла пена. Гюзель захрипела, начала жадно хватать воздух, из последних сил сжала пальцами край одеяла. Но вот ее тело вздрогнуло, и мертвая девушка повалилась на наемника. Конан растерянно смотрел на Лейлу.

— Клянусь Нергалом, ты спятила! — наконец выкрикнул он.

Рабыня подняла голову. Откинула волосы назад и взглянула на киммерийца.

По его спине пробежала дрожь. В глазах невольницы полыхал огонь ненависти. Варвар хорошо помнил, что зрачки у нее были карие. Сейчас они напоминали черную бездну зла. Девушка зашипела, выставила вперед длинные ногти и бросилась на северянина. Она целилась в горло, пытаясь разорвать ему кадык. Как назло, наемнику мешал труп Гюзели. С большим трудом Конану удалось оторвать от себя обезумевшую Лейлу и сбросить ее с кровати. На теле остались многочисленные кровавые следы и царапины. Скинув с себя мертвую Гюзель, киммериец вскочил на ноги.

Рабыня уже поднялась и повторила нападение. К удивлению варвара, она обладала гигантской нечеловеческой силой, и справиться с ней было не так то просто. Девушка рычала и пыталась укусить северянина. Впившись зубами в предплечье, невольница вырвала кусок кожи.

Северянин закричал от боли. Ударив Лейлу ногой в живот, наемник отбросил ее к стене. Кровь текла по руке ручьем и капала на белоснежные простыни. Встряхнув головой, девушка снова угрожающе надвигалась на Конана. Взгляд невольницы упал на одежду киммерийца, и варвар с ужасом понял, что она задумала. Он рванулся к поясу, но опоздал. В руке Лейлы сверкнул серебряный кинжал. Резкий взмах, — и острие прошло совсем рядом с лицом северянина. Наемник поспешно отпрянул. Рабыня наступала. Теперь девушка обладала оружием, и положение Конана стало угрожающим. В этом красивом, великолепном теле словно таился злобный и могучий дух. Нужно было что-то предпринять. Невольница наступила к краю кровати, сделала шаг, и киммериец понял, что другого шанса не будет…

Варвар метнулся к Лейле, перехватил кисть с кинжалом и нанес сокрушительный удар ей в лицо. Рабыня беззвучно отлетела на несколько шагов. Обычно после такого удара не поднимаются даже крепкие мужчины… но сейчас был другой случай. Девушка встала на четвереньки и посмотрела на северянина. Сломанный нос, разбитая верхняя губа, рассеченная щека, а глазах — ярость.

Наемник спрыгнул с постели, сунул руку под кровать и достал ножны с аквитанским мечом. Спустя мгновение в лучах солнца блеснуло длинное лезвие клинка. Странное зрелище! Огромный обнаженный мужчина с мечом в руке стоял напротив нагой девушки, рост которой едва достигал его плеча… Провернув клинок, Конан произнес:

— Брось оружие, и я тебя пощажу.

Лейла никак не отреагировала на слова киммерийца. Она словно его не слышала. Утерев кровь, невольница двинулась на варвара. Убивать девушку северянин не хотел и громко крикнул:

— Стража!

В спальню тотчас вбежали три «барса». Воины изумленно смотрели на двух голых людей и не понимали, что происходит.

— Ее надо взять живой! — велел наемник.

Сдвинув щиты и выставив копья, шемиты двинулись на обезумевшую рабыню. Она начала медленно отступать и вскоре уперлась в стену.

Затравленно и обречено, Лейла зарычала. Это произвело впечатление на охранников. Воины остановились в пяти шагах от невольницы, ожидая новых приказов.

— Вяжите! — вымолвил Конан.