Дорога до центральной части города обычно занимала у него часа два. Переехав через дамбу, он повернул на скоростную автостраду и, проехав еще около тысячи ярдов, свернул на мост. Золотые Ворота. Визитная карточка Сан-Франциско. Одно из самых прекрасных и величественных сооружений в мире. Настоящий гимн человеческому гению и великолепный образчик для потомков. Всякий раз въезжая на мост, Дейв чувствовал будоражащее душу волнение и, глядя на раскинувшийся впереди город, радовался фантастически красивому зрелищу. После строгости Вермонта Сан-Франциско был для него настоящим откровением. Все здесь дышало жизнью и было так не похоже на суровую сдержанность Восточного побережья. Жаль, что они с Клэр не приехали сюда лет десять назад. Решись они на такой шаг, возможно все в их жизни сложилось бы иначе, подумал он и тут же поймал себя на мысли, что воспоминания о Клэр уже не наполняют душу прежней болью. На смену ей пришла легкая грусть, но и она уже не заполняла его всего целиком.

Вглядываясь в очертания раскинувшегося впереди огромного города, он пытался представить, насколько сильно изменится его жизнь, и легкая улыбка то и дело пробегала по плотно сомкнутым губам. Перемены только начались, а он уже получает удовольствие, причем совершенно особенное. Оно еще не пришло, лишь дало о себе знать но от одного только ожидания становится необыкновенно хорошо на душе. Размышляя над природой своих чувств, Дейв вдруг понял, что однажды уже испытывал нечто подобное. Ну конечно! Как же он сразу не догадался?! Точно такие же чувства он испытал однажды в детстве, когда отец впервые отвез его в Диснейленд! Воспоминания плотным кольцом окружили Дейва, и неожиданно для себя он вспомнил множество удивительно ярких подробностей. Карусели, горки с машинами, автодром, а также клоуны, огромные связки воздушных шаров, сладкая вата, мороженое и конечно же залитый желтой клейкой горчицей хот-дог. Вкуснее потом он никогда ничего не ел.

Очнувшись от воспоминаний, Дейв перестроился в правый ряд, а проехав еще два квартала, припарковал свой видавший виды «мустанг» на стоянке главного офиса «South World Journal». Ему повезло. С этого места прекрасно просматривался главный вход и, следя за исчезавшими за огромной стеклянной дверью сотрудниками, он пытался предположить, с кем из них предстоит ему работать в самом ближайшем будущем.

Почему?! Ну почему она не выехала из дома хотя бы на четверть часа раньше?! Ведь знала же, что попадет в пробку, но все равно не поторопилась. Опоздать в такой день! Элизабет будет вне себя от счастья! Интересно, как это у нее получается всегда и везде быть на пике идеальности? Никаких тебе порванных в спешке колготок, растрепанной прически или забытых дома (это в лучшем случае) документов. Сандра и дальше бы продолжила заниматься самобичеванием, но сменившийся свет светофора оторвал ее от этого занятия. Поток машин устремился к видневшемуся впереди перекрестку Боун— и Лейн-стрит, и ей стоило огромного труда перестроиться в правый ряд. Поток машин казался бесконечным, и, нервничая, она то и дело представляла себе довольную ухмылку Элизабет. Взглянув на часы, Сандра поняла, что опаздывает. От главного офиса ее отделяли всего семь или восемь сотен ярдов, но зажатый со всех сторон автомобиль мог двигаться лишь с самой минимальной скоростью. Все это вместе взятое не улучшило ее настроения, и на стоянку главного офиса она въехала далеко не в лучшем состоянии. Последним — Сандра очень на это надеялась — событием в списке утренних неприятностей оказалось занятое явно чужим автомобилем ее любимое место на стоянке. Огромный «мустанг» с тонированными стеклами, довольно грязный, да еще и с мятым крылом, он походил на неряшливого уличного пса, очутившегося вдруг среди аристократов автомобильного мира. Но было нечто, что позволяло признать его право занять одно из лучших мест на парковке. Неуловимое нечто просачивалось из-за плотно закрытых дверей, невидимым глазу облаком окутывало неизвестного автомобильного чужака.