Вот почему приходится с головой окунаться в гущу событий, чтобы установить определенную закономерность, которая рядовому обывателю покажется лишь случайным совпадением или несчастным случаем.

— Собирай информацию и выйдешь на след! — советовала бабушка.

— Иди по следу и выйдешь на добычу! — вторил ей отец. А потом часто добавлял: — Не позволяй мистической подоплеке событий затмить логику!

За кем же сегодня охотится папа? Что-то тревожно на сердце. Я глотнула еще коктейля из колы с виски.

Безмолвный CD-плеер стоит у противоположной стенки рядом с книжным шкафом, в котором лежит одна одежда. Напротив гардероба возвышается другая гора из одежды, подпертая коробкой с дисками, а возле матраса и прикроватной тумбочки стопкой сложено постельное белье. Вот и вся роскошь Каса-Андерсон!

Я давно перестала украшать стены любимыми плакатами и расставлять книги по полкам. Чего стоит созданный уют, если завтра снова в путь?! Что касается отца, для него главное, чтобы простыни на кровати были чистыми. На мое счастье, несколько лет назад он перестал крахмалить белье. Во время службы в армии его приучили к этой процедуре, но я наотрез отказалась возиться с крахмалом. В конце концов папа сдался. Нужно заметить, что у меня хватило ума воздержаться от комментариев по поводу того, что жизнь из-за подобной ерунды не остановилась.

А еще говорят, что у детей отсутствует здравый смысл!

Пустой дом заполнялся симфонией стонов и скрипов, а за окном усиливался зимний ветер. Где бы вас ни застала ночь, помните, все меняется с наступлением темноты. Иногда приходит темнота теплая и обволакивающая, иногда пронизывающая до костей, заставляющая сжаться внутренности в тугой комок, но от мысли о надежных каменных стенах и прочной крыше над головой становится сладостно и уютно на душе.

Бывает, в воздухе витает предчувствие беды, и тогда темнота глухо стонет, хищно щеря мерзкую пасть с острыми клыками. Сегодня ветер выводил именно такую жуткую песнь.

Хоть бы папа скорей вернулся!

Я допила коктейль и, отыскав в сумке карандаш с альбомом, решила отвлечь себя любимым делом. Через мгновение длинные изогнутые линии сплелись в затейливый узор, и на листе бумаги расцвел изящный ирис — один из самых любимых бабушкиных цветков. Постепенно я увлеклась рисованием, раскрашивая лепестки в разные цвета: роскошный фиолетовый, безукоризненно-белоснежный, нежно-зеленый.

В своей жизни мне довелось нарисовать тысячи ирисов, особенно после смерти матери. Милая бабушка вручила мне тогда лист бумаги и карандаш, чтобы я не отвлекала ее от работы в хижине.

Когда я вспоминаю о днях после маминой смерти и первом исчезновении отца, наряду с шелестом бумаги и знакомым ощущением карандаша в руке память услужливо подсовывает воспоминания о бабушкиной домовитости — она постоянно что-нибудь чистила и скребла. В ее жизни не было ни одной бесцельно потраченной секунды: то бабушка мыла полы, добавляя в воду настой из пахучего боярышника, то чистила окна, то бежала собирать снесенные курицами яйца и кормить поросят, а то и дров впрок наколоть. Благодаря ее неутомимым стараниям наша лачуга всегда была уютной и чисто прибранной. Даже теперь, приученная бабушкой, я редко пройду мимо дома, чтобы не задуматься о более подходящем месте для поленницы. А еще, прежде чем разбить яйцо, обязательно кручу его на столе по часовой стрелке.

Удивительно, но бабушке в одиночку удавалось содержать большое хозяйство в идеальной чистоте. При этом она разбиралась в травах и каждый раз, отмывая полы и окна, добавляла в воду боярышник, эвкалипт, рябину, иногда тысячелистник и лаванду.