Я упрекал себя за то, что не изъявлял большого желания помочь ему. Мне хотелось бы, но я был уверен, что ворона — совершенно неподходящий партнер для меня.

— Отлично, — улыбнулся Уэб. — Я много рассказывал ей о тебе, и поделился знаниями о твоем Уите. Завтра днем я должен уехать. Так что она может найти тебя раньше. Уж больно хочет встретиться с тобой.

— Мне хочется этого не меньше, — вежливо ответил я.

С этими словами я откланялся и оставил комнату леди Кетриккен, обдумывая, не захочет ли Риддл завести себе милую птичку.

Глава седьмая

Ворона и секреты

Я проковылял обратно в свою комнату, про себя проклиная неудобные ботинки. Очень хотелось спать. Но надо было проверить Шута, а потом, со вздохом подумал я, продолжить свою игру в лорда Фелдспара. Сегодня ночью снова будут танцы, музыка и пир. Я подумал о Би и ощутил внезапный укол вины. Рэвел, строго напомнил я себе. Он проследит, чтобы Зимний праздник в Ивовом лесу прошел хорошо. И, безусловно, Шан не допустит, чтобы в эти дни не хватило угощений и веселья. Лишь бы они не забыли про моего ребенка. Я снова задумался, как долго мне придется находиться здесь? Быть может, Кетриккен мудрее меня? Может, все-таки лучше послать за Би?

Я кусал губы, шагая по лестнице и обдумывая эту мысль. Когда я поднял взгляд и увидел у двери комнаты Риддла, мое сердце дрогнуло, как бывает, когда человек встречает старого друга. Потом, когда я подошел ближе, оно вздрогнуло снова: лицо Риддла было торжественным, а глаза заволокло пеленой, скрывавшей чувства.

— Лорд Фелдспар, — серьезно поприветствовал он меня.

Он поклонился, и я позаботился о том, чтобы мой поклон не слишком отличался от кивка. Дальше по коридору двое слуг обновляли масло в лампах.

— Что привело вас к моей двери, хороший человек? — я вложил в эти слова достаточно презрения к курьеру.

— Я принес вам приглашение, лорд Фелдспар. Могу ли я пройти в ваши покои и зачитать его?

— Конечно. Погодите-ка.

Я похлопал по одежде, отыскал ключ и, открыв дверь, первым вошел в комнату.

Риддл надежно прикрыл дверь за собой. Я с наслаждением скинул парик и шляпу и повернулся к нему, ожидая увидеть своего друга. Но он все еще стоял у двери, будто простой курьер, и лицо его было все таким же серьезным и строгим.

Я неловко произнес:

— Прости меня, Риддл. Я понятия не имел, что делаю с тобой. Я думал, что отдаю Шуту свою силу. Я не собирался красть ее у тебя. Ты поправился? Как ты себя чувствуешь?

— Я здесь не для этого, — решительно заявил он. Мое сердце замерло.

— А для чего? Сядь, пожалуйста. Мне позвать кого-нибудь, чтобы принесли еду или что-нибудь выпить?

Я пытался сохранить тепло в своих словах, но его поведение предупреждало, что это сердце закрыто для меня. Мне ли его винить?

Он открыл рот, глубоко вздохнул и резко выдохнул.

— Во-первых, — произнес он хрипло, — речь не про тебя. Может, тебя это оскорбит. Ты можешь захотеть убить меня… ты можешь даже попробовать убить меня. Но речь не о тебе, не о твоей гордости, не о твоем месте при дворе, не о том, кто такая Неттл, и даже не о моем низком происхождении.

Он говорил все быстрее, волнуясь и краснея. В его глаза плескались боль и гнев.

— Риддл, я…

— Просто не волнуйся! Просто выслушай.

Он снова набрал воздуха.

— Неттл беременна. Я не позволю ей стыдиться этого. Я не позволю нашему ребенку стыдиться своего рождения. Говори, что хочешь, делай, что хочешь, — она моя жена, и я не позволю, чтобы нашу радость пачкали политика и тайны.