Утвердившись на ногах, я бросился на преступника, нанеся ему удар в бок лезвием от складного штопора. Но мое оружие было слишком коротко, и, хотя я попал туда, куда метил, сбить Курье с ног или серьезно ранить мне, разумеется, не удалось. Вскрикнув скорее от неожиданности, чем от боли, он сильно ударил меня по запястью, выбив штопор из рук, после чего махнул ножом. Я ухитрился увернуться от его клинка; при этом мне удалось разглядеть оружие противника. Оно обладало лезвием по меньшей мере в четыре дюйма, и я понял, что если Курье и впредь будет сжимать его в руке, то ему достаточно нанести один хороший удар, чтобы разделаться со мной.

Курье снова ткнул в меня своим оружием. Я парировал его выпад правой, после чего схватил Курье за запястье. Мое единственное преимущество заключалось в немалых габаритах. При всей молодости и ловкости Курье я был тяжелее его фунтов на сорок. Продолжая сжимать вооруженную ножом руку, я таранил его всей массой тела, в результате чего он, сбив несколько торшеров, оказался на цементном полу.

К несчастью для вашего покорного слуги, Курье удалось в падении высвободиться из моей хватки, и через секунду он уже снова стоял, держа нож наготове. Я схватил один из торшеров и, повернув его подставкой в сторону противника, готовился с помощью этого импровизированного щита отразить следующий выпад.

После этого на поле боя на несколько секунд установилось затишье. Каждый из нас оценивал возможности противника, пытаясь понять, каким будет его следующее движение или маневр. Первым, выставив перед собой тяжелую подставку торшера, в атаку устремился я, но Курье легко отразил ее, сделав шаг в сторону. Потом мы снова некоторое время стояли друг против друга, пытаясь определить удобный момент для нападения. При этом Курье тяжело дышал, а на губах у него расплывалась улыбка — скорее отчаянная, нежели презрительная или бесшабашная.

— Ну и что вы собираетесь теперь делать, Курье? Слышите вой сирен? Полиция уже подъезжает. Через пару минут весь этот отель будет под завязку забит полицейскими и агентами ФБР. Куда вы тогда пойдете?

Он промолчал, я же снова попытался нанести ему удар подставкой торшера, но неудачно. Курье схватил торшер за стальной стержень, и мы некоторое время боролись за обладание этим предметом. Ценой невероятных усилий мне удалось отпихнуть противника, и он наткнулся спиной на стену из составленных вместе мини-рефрижераторов, с грохотом повергнув их на пол.

У меня не было никакого опыта в схватках с применением холодного оружия, но мои природные инстинкты упрямо твердили мне, чтобы я продолжал говорить. Если мне удастся вывести Курье из себя, он лишится необходимого в драке хладнокровия, а значит, начнет совершать ошибки. Возможно, тогда мне удастся выбить у него нож или провести более удачную таранную атаку посредством торшера.

Итак, я продолжал обстреливать его вопросами в ожидании удобного момента.

— Где ваш партнер? Где Макгиннис? Он что — послал вас делать грязную работу, а сам затаился? Как в Неваде, да? И вы, как и там, снова упустили свой шанс.

Курье ухмыльнулся, но на мои слова не купился и продолжал хранить молчание.

— Это он отдает вам команды и говорит, что делать? Он ваш ментор, наставник по убийствам или что-то в этом роде? Похоже, ваш хозяин сегодня будет недоволен вами, не находите?

На этот раз он не смог сдержаться.

— Макгиннис умер! Понял, ты, дурья башка? И я закопал его в пустыне. Я бы и твою шлюху там закопал, после того как натешился ею, если бы дело выгорело.

Я решил воздержаться от очередного выпада торшером, чтобы не лишить его желания говорить.

— Что-то я вас не понимаю, Курье. Если он умер, то почему вы не убрались отсюда? Зачем было рисковать жизнью и свободой, чтобы добраться до нее?

В тот момент, когда он открыл рот, чтобы что-то сказать, я ударил его лампой в грудь, а потом, быстро развернув свое оружие, нанес удар подставкой по лицу.