Что же касается отчима, подполковника в отставке Деннинга...

Ашер с досадой вздохнул.

Несмотря на его отношение к отчиму, пришлось выручать последнего из беды, чтобы девочки, которым в то время было десять и двенадцать лет, имели крышу над головой и чтобы у Джона осталось хоть что-то из недвижимости.

Ашер в то время был так озабочен спасением состояния бабушки, что не сразу обнаружил, что отчим проиграл в карты почти все свои деньги, включая Эппл-Хилл.

Ашер спас семью от полного разорения, хотя и не выбирал для этого средств, и его методы определенно были незаконны...

Он снова напомнил себе, что все это в прошлом. Теперь необходимо жить своей жизнью... Однако его одолевали мысли о том, что респектабельность — это самое верное средство умереть от скуки.

Войдя в обшитый дубовыми панелями холл, Ашер увидел своего дворецкого Ханнема. Собственно говоря, тот не был настоящим дворецким, просто взял на себя его обязанности и к тому же был женат на экономке. Ашер унаследовал слуг вместе с домом, и, к его искреннему веселью, они обращались к нему с дружеской фамильярностью, которая в другом, более традиционном хозяйстве считалась бы совершенно недопустимой.

Улыбаясь, Ашер окинул взглядом дворецкого. Высокий, крепкого телосложения Ханнем в молодости был удачливым боксером, о чем свидетельствовали сломанный нос и выбитые зубы. Вид его грубого, обветренного лица заставлял визитеров пятиться к выходу, что вполне устраивало Ашера.

— Надеюсь, миссис Мэнли рада собачке? — спросил дворецкий с широкой улыбкой, обнажившей провалы в зубах.

— Очень, — кивнул Ашер, отдавая ему перчатки. — Она назвала его Аполлоном.

— Ого! Прекрасное имя, ничего не скажешь!

— Какое имя? — немедленно встряла миссис Ханнем, дородная особа в большом белом переднике и муслиновом чепце, надежно закрывавшем темные, с проседью, волосы. — Щенок? Так ваша бабушка им довольна?

— Очень, — заверил Ашер. — Подозреваю, сейчас, пока мы разговариваем, новоявленный Аполлон уютно спит в ее постели.

— Его назвали Аполлон? Что же, звучит неплохо. Как жаль, что она потеряла Капитана. Бедная собачка!

— Верно, — вздохнул Ашер. — Но думаю, Аполлон развлечет ее и скрасит существование.

Оставив Ханнемов, Ашер направился в свой кабинет. «Кабинетом» пышно именовалась комната, первоначально считавшаяся скорее всего просто примыкающей к дому кладовкой. Теперь же она была более приспособлена к нуждам Ашера: белые, покрытые штукатуркой стены, высокие, выходившие на задний сад окна и красивый шерстяной ковер с рыжевато-зеленым рисунком, закрывавший выложенный кирпичом пол. Зимой в камине весело потрескивал огонь, и комната становилась еще уютнее.

Ашер зажег пару свечей и встал посреди комнаты, рассеянно глядя в пространство. Не в силах успокоиться и сосредоточиться, он еще долго бродил по комнате, проводя пальцами по бутылкам на длинном дубовом буфете, по корешкам книг в книжном шкафу, и даже вынул одну, но мысль о том, чтобы углубиться в «Эссе» Роджера Бэкона или «Записки о Галльской войне» Цезаря, почему-то вовсе его не привлекала.

Ашер подошел к массивному письменному столу, приобретенному скорее за размеры, чем за красоту, отодвинул лежавшие на нем бумаги и уселся в огромное мягкое кресло.

Что сулит ему будущее? Перед ним простиралась жизнь, полная безусловной й непреодолимой скуки. И... все же именно этого он и добивался, не так ли? Спокойствие, безмятежность и мирная деревенская жизнь — вот о чем он мечтал все эти годы, пока шел по опасной, рискованной дороге.