И он сам себя уже достаточно возбудил. Не желая больше сдерживаться, сэр Джейсон бросился к манящим ягодицам Селии, поднял ее колени еще выше и раздвинул их еще шире, таким образом обеспечив себе беспрепятственное вторжение. Его инструмент не нуждался даже в содействии руки, чтобы войти; он точно знал, куда, направиться, и за считанные секунды набухшая колона достигла самой глубокой точки в ее заднем проходе. Как и ожидалось, страсть Селии привела к тому, что это путешествие стало более жарким, чем обычно, и вдруг одинокий путник стал опасаться, не получит ли ожог до предела натянутая плоть его инструмента. Сэр Джейсон и в самом деле думал, что при выходе увидит его обгоревшим и почерневшим.

Пальцы Селии продолжали крутить и вертеть язычок глянцевой плоти, отделившейся от больших губ. Словно подогретый солнцем мед, наслаждение водопадом изливалось из влагалища, собиралось в скважине внизу и исполняло вдохновляющую симфонию, свойственную воде. Слушатель, лишенный возможности лицезреть происходившее, мог вообразить, что находится на пляже перед надвигающимся штормом, когда одна за другой бурные волны разбиваются о берег.

В миг необычайного вдохновения сэр Джейсон запихнул Селии в рот три пальца, которыми та удовлетворяла исстрадавшуюся заднюю магистраль. Она без колебаний заглотнула их, дразня своего партнера тем, что с каждым движением языка лизала их все сильнее. Сэр Джейсон Хардвик не часто становился жертвой мучений, однако похотливость некогда скромной молодой женщины довела его до исступления. Сэр Джейсон прильнул к Селии губами, его язык встретился с ее языком, и оба могли отведать вкус плодов наслаждений, в которых участвовал его инструмент. Рука Селии застряла среди двух тел, когда он опустился на нее, а слившиеся уста не отпускали друг друга.

После того как оба сцепились подобным образом, кипевшие соки семени сэра Джейсона вырвались из него, словно гейзер, и устремились в глубь ее истосковавшегося нутра. Наконец его разочарованная партнерша испытала облегчение, которого так отчаянно добивалась: пульсации раздвинутого заднего люка сильно возбудили клитор, вознеся ее в сумеречные небеса. Тягучий ободок ануса Селии сдавил своего гостя, выжимая из него все до последней капли.

В тот дождливый вечер Селия поняла, что исстрадавшуюся заднюю артерию хорошо накормят, когда озорной сэр Джейсон торопливо перевернул ее на живот и вогнал свое сверло в заднее углубление. Каким плавным и влажным стало его путешествие, прежнее сладострастное извержение подготовило почву для дальнейших погружений. Селия издавала крик с каждым толчком пениса, поднимая ягодицы ему навстречу и фактически нанизывая себя на великолепный скипетр Хардвика. Ей больше всего хотелось, почувствовать его в самых далеких тайниках своего существа.

Радуясь тому, как жадно она встретила его, сэр Джейсон, ища опоры, положил ладони на лопатки Селии; ощущение подвижных костей напомнило ему о хрупкости жизни и хрупкости молодой женщины, брыкавшейся и стонавшей под поступательными движениями его таза. Опустив руки на полушария ее задницы, сэр Джейсон сжал пальцами податливые выпуклости, широко раздвинул их и всем весом надавил на них, пока лишенная растительности щель не сомкнулась, образовав гладкую розовую полоску. Однако его внимание привлекли именно розовые губки, которые с каждым толчком краснели все больше. В ожидании благородной короны пениса сэра Джейсона ненасытный зев открылся так широко, что окружавшие его маленькие складки разгладились.

Израсходовав все свои соки, сэр Джейсон с огромным удовольствием предоставлял своему взору возможность насладиться многочисленными прелестями, ибо молодые женщины, которых он заманивал в свой дом и в свою постель, становились прекрасным источником вдохновения. После того как задние ворота Селии проглотили целиком сверло сэра Джейсона, он забавы ради вытаскивал его снова, чтобы посмотреть, как хорошо разработанное отверстие восстанавливает прежнюю окружность, а если этого не происходило, то мужское удовлетворение опьяняло его.