Колин схватил дрожащую руку Селии и сдавил ее со спокойствием, которого не чувствовал. На мгновение показалось, что он собирается забрать ее — вывести на еще одну пыльную сельскую дорогу, которая уведет их в неизвестность. Конечно, он понял бесполезность такого рискованного предприятия, ибо вдруг его глаза, как и глаза Селии, заговорили о поражении, хотя в ее взоре мелькнуло облегчение. За все это время никто не промолвил ни слова, даже небрежного слова приветствия. И в самом деле, что тут можно было сказать?

Взяв руку Селии, Джейсон жестом дал понять, что его кузену надлежит оставаться на месте. Намерения старшего кузена выяснятся весьма скоро, особенно если учесть его состояние, которое породила новая встреча с бывшей пленницей. Оказавшись на узкой улочке позади гостиницы, Селия была вынуждена встать коленями на грязный булыжник в знакомой покорной позе перед кузеном ее возлюбленного. Пенису сэра Джейсона не требовалось показывать дорогу он легко нашел прежнее место в ее пылавшем рту, а сам хозяин издал такой вздох, радуясь возвращению, что его услышали в гостинице. Когда его выдающийся член оказался на языке Селии, не только тело Колина, но и его член напряглись. Будто он почувствовал только что возникшую связь между Селией и его гнусным кузеном.

Когда сэр Джейсон заставил ублажавшую его покорную Селию заглотнуть инструмент, ему было все равно, проходит ли мимо мужчина или женщина. В отличие от молодой женщины, стоявшей, на коленях, ему нечего было скрывать. Наоборот, он обнаружил, как его освежает удовлетворение своих похотей на открытом воздухе и перед случайными прохожими. Некоторые из более смелых даже останавливались, чтобы понаблюдать, хрипло выкрикивая подбадривающие слона, о значении которых даже Селия, не знавшая языка, догадывалась. Однако это лишь начало ее унижения — унижения, которое стало слаще, благодаря его публичному характеру. Ну конечно, сэр Джейсон подумывал, а не отвести ли ее к мужикам в доках и заставить мастурбировать перед грязными, воняющими рыбой бугаями? Он вынудит ее расставить ноги во всю ширину и оттягивать губы влагалища до тех пор, пока все по достоинству не оценят скрытые за ними тайны. Конечно же, утомленные морем глаза простых мужиков никогда раньше не видели такой блестящий оранжево-розовый клитор или поднимающую настроение вишневую щель. Как эта щель будет рыдать от позора, видя, что на нее глазеют такие дикари! Нет никаких сомнений, их грубые пальцы захотят дружески подергать чувствительный язычок, указывающий на них с издевательской снисходительностью. Затем, если у сэра Джейсона появится желание, молодую женщину можно наклонить через ближайшую ручную тележку и пригласить новых поклонников насладиться жгучей щелью ее зада. Очень забавно будет смотреть, как те дерутся за необычный приз.

Мысль о том, что хрупкую Селию будут грубо лапать, вызвала такую бурную кульминацию, что сэр Джейсон чуть не потерял сознание на том месте, где стоял, а Селия закашлялась и зачихала, пока его пенящиеся соки текли тоненькими струйками по ее подбородку. Однако сэра Хардвика нельзя было провести. Он знал, к чему могла привести подобная скандальная демонстрация и, вопреки ярости, не хотел, чтобы отверстия Селии марали чужие грубые инструменты. Но просто для того, чтобы показать, до чего он мог бы дойти в гневе, он потянулся к краю платья, сорвал ее трусики и швырнул их ближайшему зеваке. Парень с татуировкой на бицепсах и золотым кольцом в мочке уха казался как раз тем грубияном, к помощи которого прибег бы Джейсон, если бы ее надутый рот оказал не столь радушный прием его члену. Этот тип прижал трусики к своему носу и в знак признательности приподнял кепку перед их раскрасневшейся хозяйкой.